Секс в большом городе (конспект одноименной книги)

  • Печать
Подробности
Категория: Молодежь и гендер
Опубликовано: 23.06.2016 19:07
Автор: Сергей Белановский
Просмотров: 930

Этот текст состоит из сделанной мной подборки цитат из книги Кэндес Бушнелл «Секс в большом городе». Цитаты немного подредактированы мной в соответствии с жанром конспекта и сгруппированы в озаглавленные мной рубрики.

 

На меня книга Бушнелл произвела впечатление по трем причинам. Во-первых, это хорошая социология (первичное социологическое наблюдение). Во-вторых, это принципиально новая эпоха. Наконец, в третьих, это либерализм - будущее всего человечества, если не произойдет какой-либо катастрофы, которая вернет нас всех в средневековье или в первобытное состояние. Можно ли назвать это будущее счастливым? Мне трудно сказать. Может быть, и да, особенно по сравнению с «темными» веками и другими неблагополучными эпохами. В конце концов, демографическая емкость Земли уже на пределе, так что переход к нулевой детности среди женщин, может быть, и благо. Кстати, если изобретут мужской оральный контрацептив (над этим работают), падение рождаемости может принять обвальный характер. Так что добро пожаловать в Новый Мир! Многим, наверное, в нем будет хорошо.

Эпиграфом может послужить строчка из Евгения Рейна (характерно, что это стихи про Овидия):

В Риме тоже можно жить,

Можно жить совсем неплохо...

1. Конец чувств на Манхэттене

Приехала в Нью-Йорк одна английская журналистка. Она была хороша собой, остроумна и тут же закрутила роман с одним из самых завидных нью-йоркских холостяков. Тиму было сорок два, он был инвестиционным банкиром и зарабатывал около пяти миллионов в год. Две недели подряд они целуются и нежно держатся за руки - и вот в один прекрасный осенний день он везет ее в свой недостроенный дом в Хэмптоне. Вместе с архитектором они склоняются над проектными чертежами. «Я чуть было не попросила сделать сплошные перила на втором этаже, чтобы дети случайно не упали, - рассказывала потом журналистка, - думала, он мне предложение делает». В воскресенье вечером Тим завозит ее домой и напоминает про ужин во вторник. Во вторник он звонит и просит отложить ужин до другого раза. Две недели - ни слуху, ни духу. Наконец она звонит ему и интересуется, не слишком ли затянулся этот самый другой раз. Он обещает перезвонить. Вы-то уже догадываетесь - он не перезванивает. А вот она, как ни странно, никак не хочет понять, что произошло. Говорит, у нас в Лондоне, раз уж дело до чертежей дошло, то это что-нибудь да значит. Наконец меня осенило: ну конечно, она же из Лондона! Откуда ей знать, о Конце Любви в Манхэттене! А потом я подумала: ничего, освоится.

Добро пожаловать в Век Искушенных. Здесь больше нет места ни «Завтраку у Тиффани», ни головокружительным романам. Завтракаем мы теперь в семь утра, а романы стараемся как можно скорее выкинуть из головы. Куда катится этот мир?

Трумэн Капоте точно описал дилемму современных девяностых - коллизию любви и сделки. Пожалуй, слишком точно. Инстинкт самосохранения и деловые интересы стоят на первом месте. Амур отдыхает.

Секса в Манхэттене по-прежнему хоть отбавляй, но это тот секс, который заканчивается дружбой и деловыми отношениями, но никак не любовью.

Вернемся к нашей английской журналистке: каких-то полгода пара новых романов-однодневок, мимолетная связь с человеком, который вечно звонил ей «с дороги» и обещал перезвонить «из дома», но никогда не перезванивал - и она поумнела. «Нью-йоркские романы не терпят чувств, - сказала она. - Но что если мне нужны чувства?». Уезжай, милая.

Я вообще не понимаю, как в этом городе можно строить какие-то прочные отношения. Это же практически невозможно. Столько искушений. Тусовки. Выпивка. Наркотики. Знакомые. Человеку нужны развлечения. А что можно делать вдвоем? Сидеть в четырех стенах и друг на друга любоваться? Когда ты одна, все намного проще. И домой не нужно возвращаться.

Много лет назад мой приятель Капоте Дункан, имея репутацию одного из самых завидных женихов Нью-Йорка, крутил романы направо и налево. В то время мы еще наивно полагали, что однажды кто-нибудь его захомутает. Должен же он когда-нибудь влюбиться, рассуждали мы. Рано или поздно все влюбляются, и его избранница уж точно будет красивой, умной и преуспевающей женщиной. Мы заблуждались. Все эти красивые, умные и преуспевающие появлялись и исчезали. Сегодня Капоте ужинает в «Коко Паззо» и радуется собственной неприступности. Ему не нужны длительные отношения. Даже слышать об этом не желает. Его не интересуют чужие проблемы. Он прямо говорит женщинам, что предлагает им свою дружбу в обмен на секс, и это все, на что они могут рассчитывать. И ему хорошо. И даже не грустно. Ну, не больше, чем раньше.

Роберт рассказал, что какое-то время встречался с одной женщиной, которая ему нравилась, но через полтора месяца понял, что у них ничего не выйдет. "Она меня все время проверяла на прочность - вроде как я еще в среду должен назначать ей свидание в пятницу. А если в среду у меня такое настроение, что хоть в петлю лезь, и я понятия не имею, что со мной будет в пятницу?! Ей хотелось, чтобы по ней с ума сходили. Я могу ее понять. Но не умею притворяться и изображать несуществующие чувства. Само собой, мы расстались друзьями, все время встречаемся. Просто не спим".

У большинства нью-йоркцев в жару не выдерживает психика. Низменные мысли и чувства так и прут на поверхность, порождая не менее низменные поступки, в которых столь преуспели нью-йоркцы. Их совершают тайком. Исподтишка. Те, кто создан друг для друга, расстаются. Те, кому не стоит быть вместе, сходятся.

Ну что за гребаное поколение! Деньги, СПИД и любовь - все это между собой связано. Половине моих сверстников приличная работа вообще не светит. Когда у человека нет гарантий финансового благополучия, он не склонен заводить серьезные отношения.

Скиппер и Маргарет направляются в туалет, куда ведет освещенная факелами ветвистая тропинка. Незаметно удаляются в кусты. Целуются. И тут происходит нечто сногсшибательное. «Я весь вечер только об этом и думаю», - произносит Маргарет, встает на колени и расстегивает его ширинку. Скиппер в шоке. Все это занимает не более двух минут. «Ты же подкинешь меня домой, правда?» - игриво спрашивает Маргарет, подталкивая его в бок локтем. «Не могу, - отвечает он. - Я уже обещал подвезти Стенфорда, а это совсем в другую сторону».

С появлением презервативов романтике пришел конец, зато стало намного легче затащить женщину в постель, - заявил мой приятель. Презерватив создает иллюзию, что все это не в серьез. Исчезает интимность прикосновения. Поэтому женщину проще расколоть на секс.

Как только мужчина говорит, что он романтик, мне хочется орать благим матом. Это говорит только о том, что он тебя идеализирует, и стоит тебе перестать играть по его правилам и показать свое истинное лицо, как он тут же бежит в кусты. Вот чем опасны романтики. Держитесь от них подальше.

В Нью-Йорке элита сплачивается во все более замкнутые группки избранных. Те, с кем ты имеешь дело, - элита в полном смысле этого слова. Их стандарты завышены до невозможности.

2. Подлинная любовь встречается только у геев

Я давно уже вынашивала теорию, что если в наше время в Нью-Йорке еще и можно где-нибудь найти любовь, то только среди геев - они еще не растеряли душевной щедрости, и страсти, в то время как гетеросексуальная любовь давно уже свелась к торопливым обжиманиям в туалетных кабинках. Отчасти эта теория возникла благодаря недавней шумихе вокруг мультимиллионера, который бросил жену ради какого-то мальчика и тут же принялся таскать свою юную пассию по самым модным ресторанам Манхэттена прямо перед носом у желтой прессы. Вот это, подумалось мне, Настоящая Любовь.

Паркер лишний раз подтверждал мою теорию. К примеру, когда Паркер заболел, Роджер тут же примчался к нему домой, чтобы приготовить ужин и поухаживать за больным. В гетеросексуальных отношениях это просто невозможно. Если бы девушка на заре отношений изъявила желание поухаживать за заболевшим мужчиной, у него бы глаза на лоб полезли - решил бы, что она его окрутить хочет. Тут-то дверь перед ее носом и захлопнулась бы.

3. Новая порода вечно незамужних женщин

У нью-йоркских женщин чутье. Они словно нутром чуют, что пора выходить замуж, - тут-то и выходят. То ли устают от многочисленных любовников, то ли наконец понимают, что так ничего в жизни и не добьются, а может, искренне хотят детей. Они тянут с замужеством до последнего, но рано или поздно наступает критический момент, и, если вовремя не подсуетиться, поезд уйдет. Скорее всего им так и придется всю жизнь куковать в одиночестве. Наш сосед по столику, типичный образчик корпоративного работника и любящего отца семейства из Вестчестера, бросил на нас взгляд, полный ужаса. «А как же любовь?!» - спросил он. Я посмотрела на него с искренней жалостью: «А никак».

В Нью-Йорке шанс выйти замуж находится в прямой зависимости от возраста. Главное - не упустить момент. Граница проходит где-то между двадцатью шестью и тридцатью пятью. Ну, может быть, тридцатью шестью. Если женщина уже однажды побывала замужем, для нее не составит труда выйти второй раз - видимо, играет роль знание правил игры. Но когда им тридцать семь или тридцать восемь, появляется...балласт, что ли? Жизненный груз. Везде-то они были, все-то они знают. Их жизненный опыт начинает работать против них.

Среднестатистические американки, которые только и думают, как бы им кого-нибудь подцепить, вынуждены просчитывать каждый шаг, лишь бы не ошибиться.

Нью-Йорк вывел новую породу одиноких женщин - умных, привлекательных, преуспевающих - и вечно незамужних. Им под сорок или сорок с хвостиком, и, если эмпирические утверждения вообще чего-то стоят, они никогда не выйдут замуж.

Проблема незамужних женщин среднего возраста - чума современного Нью-Йорка. Даже представить страшно, сколько женщин страдает от одиночества - притом, что половина из них сами себе боятся в этом признаться.

«Взять хотя бы супружеский секс, - рассуждала Бека. - Да кому вообще это нужно?». «И кому вообще нужен муж? - подхватила Джули. - Еще и с ним нянчиться!». Когда тебе за тридцать пять и ты все еще не замужем, волей-неволей думаешь: да зачем мне вообще это надо?

Почему я могу с ходу перечислить кучу потрясающих незамужних женщин и ни одного потрясающего неженатого мужчины? Посмотрим правде в глаза: все неженатые мужики Нью-Йорка - полный отстой.

Как-то скисли сливки нашего общества в лице нью-йоркских холостяков, некогда столь гордо именуемых завидными женихами. И дело тут не в вашем субъективном восприятии. Эти роковые мужчины, разменявшие четвертый, а то и пятый десяток, ни разу за всю жизнь не побывавшие в браке и не имевшие - по крайней мере, в обозримом прошлом - ни одного серьезного романа, со временем приобретают несомненный душок. Подтверждений тому масса.

4. Проблема молодых любовников

Когда тебе лет двадцать-тридцать, в личных отношениях доминируют женщины, - объяснил Роджер. - Но по мере приближения к сороковнику ты приобретаешь в их глазах статус потенциального мужа, и они начинают виснуть на тебе гроздьями. Иными словами, мужчина становится хозяином положения - причем произойти это может в один момент.

Для женщин старше тридцати пяти возраст характеризуется сочетанием крайней степени отчаяния с пиком сексуальности. Надо сказать, прихотливое сочетание. Заглядываешь им в глаза - и видишь в них стремление к обладанию любой ценой, смешанное со здоровым почтением к капиталу. И уже заранее знаешь, что не успеешь ты выйти из комнаты, как они тут же начнут перемывать тебе косточки. Но самое печальное заключается в том, что большинство этих женщин и в самом деле необычайно интересны - в первую очередь именно потому, что не пошли по проторенной дорожке и не выскочили замуж при первой же возможности. Но разве может такое выражение в глазах пробудить в мужчине страсть?!

Это настоящая дилемма современного Нью-Йорка. Впервые в истории Манхэттена огромное количество женщин к тридцати-сорока годам располагают таким же количеством денег и влияния, что и мужчины, или, по крайней мере, достаточным для того, чтобы прекрасным образом обходиться без мужчин - во всем, кроме секса.

И пока этот вопрос занимает лучшие умы нашего времени, моя подруга Кэрри, журналистка, лет тридцати пяти, мирно беседуя с нами за чашкой чая в отеле «Мейфлауэр», решает пойти опытным путем - то есть плюнуть на любовь и сантименты и направить все силы на удовлетворение плотских потребностей. И как мы скоро убедимся, ей это удалось. Ну, почти удалось.

«Помните, я недавно переспала с тем парнем, Дрю?» - спросила она. Забыть это было сложно. Мы все тогда вздохнули с облегчением, поскольку к тому времени она совсем озверела от долгого воздержания. «Так вот, с чувствами это и рядом не лежало. Сделала ему ручкой - ладно, мол, побежала, созвонимся - и думать забыла». «Интересно, а с какой стати ты должна что-нибудь чувствовать? - спросила Магда. - Мужики-то не утруждаются. Секс сексом, а чувства чувствами. Жаль, конечно, но что поделаешь».

Сэм всегда внушала нам искреннее восхищение. Во-первых, далеко не каждая сорокалетняя баба умудрится снимать двадцатипятилетних парней. Во-вторых, Сэм была истинным провозвестником новой нью-йоркской философии. В современном Нью-Йорке перед одинокой преуспевающей женщиной постоянно маячит альтернатива: продолжать биться головой о стенку в тщетных попытках обрести Настоящую Любовь или послать все к черту и пуститься во все тяжкие не хуже любого мужика. Сэм выбрала последнее.

Питер рассказал мне одну историю. Его знакомой исполнился сорок один год. Она меняла партнеров как перчатки (причем один был сексуальнее другого) и получала от жизни максимум удовольствия. И вот однажды она отправилась на свидание с двадцатилетним мальчишкой и была безжалостно им высмеяна. После этого она попыталась закрутить роман с очередным «мачо», но он тут же ее бросил, и с тех пор ни один мужчина в ее сторону даже не смотрел. Она совсем опустилась, потеряла работу, и в конце концов ей пришлось вернуться в Айову и поселиться в доме своей матери.

Досконально изучив своих сверстников - тридцатипятилетних мужчин с их великосветским цинизмом, моя подруга Кэрри решила опустить возрастную планку и попробовать закрутить роман с кем-нибудь, кто еще не успел надышаться ядовитым воздухом Нью-Йорка. Баркли, художник двадцати пяти лет, признался Кэрри в том, что он романтик «по зову сердца». Они с Кэрри уже восемь дней начали встречаться, то есть появлялись вместе на людях, целовались, заглядывали друг другу в глаза, и все это было трогательно до слез. Он также сообщил, что хочет по роману Паркера сделать сценарий. Кэрри предложила их познакомить. Но стоило ему появиться, как они с Кэрри взглянули друг на друга и...не испытали ровным счетом ничего. Может, в предчувствии неизбежного Баркли привел с собой спутницу - странную девочку с блестками на лице. На следующий день позвонил Баркли: «Я же говорил, что не хочу серьезных отношений. Сама виновата. Ты же знала, что я за тип». «Еще бы! - чуть не вырвалось у нее. - Меня всю жизнь тянуло к банальным, пошлым бабникам! - Но она сдержалась. - Вообще-то, если честно, мне наплевать». И самое печальное заключалось в том, что это было действительно так.

Такие истории способны разбередить самые потаенные страхи любой женщины - и в то же время нельзя сказать, чтобы у мужчин они вызвали особое сострадание.

Мы многосмысленно умолкли, прихлебывая чай и ощущая себя членами некоего привилегированного клуба. Мы были циничны и гордились этим: не так уж легко нам далась эта тотальная независимость, благодаря которой мы могли позволить себе роскошь относиться к мужчинам как к объектам секса, и только. Не один год труда и одиночества ушел на осознание того простого факта, что раз уж на поддержку со стороны рассчитывать не приходится, придется самой о себе позаботиться - во всех смыслах этого слова.

Мужики сами не хотят серьезных отношений, а стоит дать им понять, что тебя интересует только секс, как тут же начинают вставать в позу.

В последнее время ее осаждал некий поэт, который творил чудеса в постели, но, но ее словам, все время приставал с приглашениями на ужин и с разговорами по душам. На днях он перестал ей звонить: «Предложил почитать мне свои стихи, а я отказалась». От влечения до отвращения один шаг и как только мужчины начинают претендовать на человеческое отношение, отвращение берет верх.

«Старики - это такая мерзость, - сказала Камилла. - Со стариками я завязала. Пару лет назад до меня вдруг дошло: зачем мне эти сморчки, когда вокруг столько молодых богатых красавцев? И потом, старикам тебя не понять. Даже если захотят. Другое поколение».

Я спросила: Насколько вообще женщина способна на мужское отношение к сексу? «Для этого нужно быть настоящей сукой, - ответила Шарлота. - Или, наоборот, девочкой-лапочкой. Мы же ни то, ни другое. Мужчин это только сбивает с толку».

«Я каждому из них говорю, что в жизни не видела такого большого члена, - сказала Кити. Остальные нервно засмеялись. Кити с хлюпаньем втянула через соломинку остатки «маргариты». - Вопрос выживания», - пояснила она.

5. Модели и их поклонники

Моделепоклонники - порода особая. Они на ступеньку выше обычных бабников, которые готовы трахать все, что движется. Моделепоклонников интересуют не столько женщины, сколько манекенщицы. Они обожают их за красоту и ненавидят за все остальное. За глупость, мишуру, беспринципность, искушенность. Не каждый мужчина может стать моделепоклонником. Чтобы спать с моделями, нужно быть богатым, красивым и/или принадлежать к артистической богеме.

Терминология: «штучка» - модель, «гражданские» - не модели.

Модели - существа стадные. Перемещаются они исключительно толпой - тусуются своими компаниями, живут по несколько человек в одной квартире. В одиночку они сразу теряются, а вместе они - сила.

Модели гораздо покладистей, чем гражданские с их карьерами, - добавил Сэнди. - Гражданские вечно от тебя чего-то хотят.

Как бы глупы они ни были, в моделях преобладает стремление манипулировать другими. Их можно разделить на три категории. Первая категория - новенькие. Эти, как правило, совсем девчонки - лет по шестнадцать, семнадцать. Они все время тусуются. У них не так уж много работы, зато амбиций хоть отбавляй, им нужны знакомства, связи - фотографы, например. Категория номер два - те, у кого полно работы. Они уже постарше, от двадцати одного и выше, они уже лет пять как в модельном бизнесе. Они все время в разъездах, их почти никогда не видно. И наконец, третья категория - супермодели. Они ищут покровителя, который может что-то для них сделать. Они просто одержимы идеей денег, возможно, потому, что их положение столь шатко и недолговечно.

«К двадцати одному у них уже такой багаж накопился! Полный комплект. Дети. Бывшие любовники. Неприятные знакомства. Большинство из них - дети из семей неблагополучных или с сомнительным прошлым. Они красивы, но в конечном итоге тебе от этого ни тепло ни холодно. Они молоды. Необразованны. У них нет ничего святого. Лично я предпочитаю из них тех, кто постарше. Хотелось бы найти такую, чтобы как чистый лист. Вот я и ищу».

Смотришь на них и думаешь: кто может сравниться с фотомоделью? А с другой стороны, они глупы и напыщенны до невозможности, и в голове творится, черт знает, что. Трахнуть модель в сто раз проще, чем первую попавшуюся девчонку. Они же только этим и занимаются. Это как эффект курортника - стоит оказаться вдали от дома, как начинаешь вытворять все, что душе угодно. А эти все время вдали от дома, то и дело в разъездах. Так и живут.

6. Секс втроем

Ужинаю с приятелем. Уговариваем вторую бутылку «Шато Латур» восемьдесят второго года. Может, это наше третье свидание, может, десятое. Неважно. Потому что в конечном итоге все равно неизменно утыкаешься именно в это. В Неизбежное. «Мммм...», - начинает он. «Да?» - подбадриваю его я, чуть поддаваясь вперед. Он кладет руку мне на коленку. Похоже, он собирается с духом, чтобы задать мне «один вопрос». Маловероятно, конечно, но чем черт не шутит... Он предпринимает вторую попытку: «Давно хотел тебя спросить...». «Да?». «Тебе никогда не хотелось...переспать с другой женщиной?» - триумфально заключает он. Я все еще улыбаюсь. Но это не сон - вот он, растекся передо мной жалкой лужицей блевотины. И я уже знаю, что за этим последует. «Вместе со мной, естественно, - добавляет он. - Ну знаешь, втроем». Тут следует коронное: «Можно пригласить кого-нибудь из твоих подруг!». «И на кой, интересно, мне это нужно?» - пожимаю я плечами. Я даже не спрашиваю, на кой это нужно моим подругам. «Ну, мне бы это понравилось, - отвечает он. - Да и тебе, наверное, тоже». Сомневаюсь.

В Нью-Йорк людей влечет Мечта. Деньги. Власть. И раз уж на то пошло, почему бы не на секс втроем? (И раз уж на то пошло, почему бы не спросить?) Каждому хоть раз в жизни нужно это попробовать.

Очередная возможность в городе возможностей. Или же скорее опасность? Не верный ли это симптом всех недугов современного Нью-Йорка, не та ли взрывоопасная смесь отчаяния с желанием, столь присущая Манхэттену?

Сэм относился к разряду мужчин, которые стучат кулаками в грудь, уверяя, что мечтают жениться, но почему-то вечно забывают перезванивать своим потенциальным невестам. Поэтому он до сих пор оставался холостяком. Сэм заявил, что не раз пробовал секс втроем. «И зачем? - спросили мы. Сэм пожал плечами. - Для разнообразия. Со временем кто угодно надоест».

Рассказ Сэма про секс втроем. Пока Либби потягивала вино на диване, Сэм потащил Аманду в постель. "Я от нее оторваться не мог. Либби не выдержала и присоединилась к нам. Наверное, им обеим хотелось, чтобы я как-то распределил между ними роли, взял все в свои руки, но я был настолько поглощен Амандой, что ничего не мог с собой поделать. Беда в том, что в конечном итоге все равно отдаешь предпочтение одной из двух, а вторая обижается".

Либби так и не смогла это пережить. Они с Амандой какое-то время не вообще разговаривали.

Сэм, по его словам, понимал, что без последствий не обойдется, но «что поделаешь, приходится закрывать глаза на такие вещи - мужская натура».

«Правило номер один: никогда не впутывай свою девушку, - заметил Гаррик. - Добром это все равно не кончится. Правило номер два: секс втроем - дело непредсказуемое. Сколько бы ты не планировал, что-нибудь непременно выйдет боком», - добавил Саймон, уверявший, что у него по этой части богатый опыт.

«По-моему, секс втроем - кошмар любой женщины, - заявила Хлоя. - Женщины любят общаться один на один. Им нужно внимание». Она хлебнула водки.

7. Дети

Далеко не все нью-йоркцы могут пережить рождение ребенка. Некоторые остаются нормальными, а некоторые нет. У них слегка «едет крыша». Представьте себе всю энергию и агрессию, всю неудовлетворенность и раздражение - то есть все составляющие успешной карьеры, - обращенные на одного маленького ребенка! Когда дело доходит до детей, тихие нью-йоркские сумасшедшие превращаются...ну, прямо скажем, в громких.

Мужу Белл тут приспичило завести ребенка - он хочет, она нет. И вот идет она в аптеку и покупает тест на овуляцию. Подходит к кассе, чтобы расплатиться, а продавщица ей и говорит: «Ни пуха вам!» Белл прямо в ужас пришла: «Да нет, вы не поняли, я наоборот, хочу узнать, когда лучше не заниматься сексом».

А может, все из-за того, что я не хочу детей. По крайней мере, до тех пор, пока он не продаст свой роман. А ведь забеременеешь - и прощай вольная жизнь! Так надо хоть сейчас нагуляться...

«Хочешь прикол?» -говорит Кэрри. - «Тут на днях Деррик звонил. Говорит, Лора хочет ребенка, а он не хочет, так теперь он каждый вечер притворяется, что кончает, а потом идет в туалет и там спускает. А она набрала кассет и каждый вечер смотрит фильмы для будущих мам. Он говорит, что у него карьера и он не может сейчас позволить себе ребенка».

Боже, что за день! Это какой-то кошмар! У моей няньки есть сын, на три месяца старше Честера. Так вот, он заболел, и мне сегодня пришлось остаться дома. Я решила сводить его в парк. Сначала полчаса не могла попасть на детскую площадку, чуть со стыда не сгорела - внутри куча народа, а я наматываю круги вокруг ограды, вход ищу. Можешь себе представить, как на меня смотрели. Потом Честеру захотелось прокатиться с горки. Раз эдак двадцать. Смотрю на часы. Пять минут. Качаю Честера на качелях. Еще пять минут. Он играет в песочнице. Потом опять горка. Всего пятнадцать минут. «Не наигрался?» - спрашиваю. Со скандалом усаживаю его в коляску. Говорю: «У нас куча дел». Бедный Честер. Я так неслась, что он только на кочках подпрыгивал. Попробовала было пройтись с ним по магазинам, но не смогла втащить коляску в примерочную. Потом пошла в банк и застряла с коляской во вращающихся дверях. Ну откуда мне было знать, что с колясками туда нельзя? Так и сидели там - еле нас оттуда вытащили. Короче, к половине одиннадцатого мы с горем пополам добрались домой, и я приготовила ему обед. Вареное яйцо.

Из другого источника: «Дети мешают жить» (по результатам недавнего социологического опроса в Германии, это наиболее распространенная причина, по которой люди фертильного возраста не хотят иметь детей. К сожалению, ссылка на источник утеряна).

Еще из аналогичного источника: «По прогнозам английских социологов к середине 21 века семья как институт в Англии перестанет существовать». (Ссылка, к сожалению, тоже утеряна).

8. История одной любви

«Хочешь, пойдем ко мне?» - спросила она. Он хотел. Он все равно уже знал, чем все это закончится. Они переспят, а завтра он отправится домой и выкинет ее из головы. Как и большинство нью-йоркцев, он мгновенно составлял мнение о женщинах, безошибочно относя их к той или иной категории: одна ночь, потенциальный роман, пылкая двухнедельная страсть. В то время он менял женщин как перчатки, и сценами в холле и тому подобным его было не удивить.

Либби точно тянула не больше чем на одну ночь. Для романа она была недостаточно хороша для него. «В каком смысле?» - перебил Стивен. - «Мне просто казалось, что я красивее», - сказал Уолден. - «Я был совершенно раскован, потому что она была некрасивой. Риска было меньше, страсти больше. Терять мне было нечего, я же все равно знал, что между нами ничего не может быть».

«На следующее утро, - продолжал Уолден, - я проснулся с легкой душой. Мне было так хорошо. В последнее время я места себе не находил, а с Либби мне вдруг стало ужасно спокойно. Это было первое искреннее чувство за долгое время. И я испугался и сбежал».

9. Подходящие по теме широко известные цитаты из Ницше

  • Земной шар стал маленьким, на нем прыгает последний человек, совершая свои маленькие дела. Его род неискореним, он подобен блохе. Последний человек живет дольше всех. «Мы изобрели счастье», - утверждают последние люди, подмигивая.
  • Время от времени немного яду: это порождает приятные сны. И много яду под конец, чтобы смерть была приятной. Люди еще работают, ведь работа - это развлечение. Однако они стараются, чтобы это развлечение не было утомительным. Стадо без пастыря!
  • Люди умны, им известно все, что происходило. Это дает право на бесконечную иронию. «Некогда весь мир был безумен», - говорят самые утонченные из них и подмигивают».

Добавление в тему: «Дети мешают жить» - говорят последние люди и подмигивают.