Выявление факторов, препятствующих росту товарооборота с Китаем

Данная работа выполнена Фондом эффективной политики (ФЭП) по заказу Центра стратегических разработок (ЦСР). Цель исследования состояла в выявлении факторов, препятствующих росту товарооборота России и Китая.

 

Метод исследования состоял в проведении глубоких интервью с хорошо осведомленными экспертами. Всего было проведено 32 интервью. Время проведения исследования: июнь - июль 2005 г. Кроме интервью, в общий информационный массив были включены 12 публикаций в СМИ, опубликованные в этот же период и тематически близкие к материалам интервью.

Оглавление

Описание исследования

1. Проблема низкой конкурентоспособности российской экономики

1.1 Неэффективность российских государственных институтов

1.2. Низкий трудовой и предпринимательский потенциал российского населения

2. Неэффективность структуры торгового обмена между Россией и Китаем

3. Геополитическая и геоэкономическая стратегия развития Востока России

4. Социокультурные пробемы, затрудняющие развитие коммерческих отношений с Китаем

4.1. Проблема языкового и культурного барьера

4.2. Рост китайского национализма и китайской национальной гордости

4.3. Превосходство китайской стратегии переговоров

4.4. Коррупционная активность китайцев

5. Анализ рынка инновационной продукции

5.1. Отсутствие в России разработок, пригодных для промышленного внедрения

5.2. Российские фундаментальные научные заделы не являются в Китае продаваемым продуктом

5.3. Китай обгоняет Россию по уровню своего научного развития

5.4. Проблема поставок в Китай научной и технической продукции военного назначения

5.5. Проблема создания в России конкурентоспособного инновационного сектора

5.6. Экспорт в Китай услуг российского высшего образования

6. Факторы, препятствующие взаимным инвестициям

7. Влияние таможни и пограничной службы на российско-китайский товарооборот

8. Проблема китайской миграции и неформальный китайский сектор в российской экономике

8.1. Проблема качества китайских мигрантов

8.2. Экономические ниши, занимаемые китайскими мигрантами

8.3. Проблема заселения пустующих территорий российского Востока

9. Проблемы безопасности россиян в Китае и китайцев в России

10. Проблема посредников в отношениях между российскими и китайскими деловыми партнерами

11. Барьеры, препятствующие развитию торговых отношений с Китаем

11.1. Перечень барьеров, выявленных при опросе экспертов

11.2. Проблема снятия барьеров как предмет дипломатического торга

 

Описание исследования

Данная работа выполнена Фондом эффективной политики (ФЭП) по заказу Центра стратегических разработок (ЦСР). Цель исследования состояла в выявлении факторов, препятствующих росту товарооборота России и Китая.

Метод исследования состоял в проведении глубоких интервью с хорошо осведомленными экспертами. Всего было проведено 32 интервью. Время проведения исследования: июнь - июль 2005 г. Кроме интервью, в общий информационный массив были включены 12 публикаций в СМИ, опубликованные в этот же период и тематически близкие к материалам интервью. Полные тексты интервью и публикаций в СМИ даны в приложении к данному отчету.

При написании отчета учтены (без дублирования) материалы Рабочей группы ЦСР по исследуемой проблеме.

В соответствии с Техническим заданием приоритетными темами проведения экспертных интервью были выбраны:

  • влияние таможни и пограничной службы на российско-китайский товарооборот;
  • неформальный китайский сектор в российской экономике
  • социокультурные проблемы, затрудняющие развитие коммерческих отношений;
  • проблема посредников в отношениях между российскими и китайскими деловыми партнерами;
  • проблемы безопасности китайцев в России и россиян в Китае;
  • анализ рынка инновационной продукции;
  • факторы, препятствующие взаимным инвестициям (из России в Китай и из Китая в Россию).

Идеология исследования предусматривала также поиск не учтенных факторов, анализ и оценка которых могли оказаться значимыми для выработки концепции развития экономических отношений России и Китая. Итоговый список факторов, ставший предметом анализа в данном отчете, отражен в структуре оглавления, причем наиболее важные факторы выдвинуты на первый план.

 

1. Проблема низкой конкурентоспособности российской экономики

1.1 Неэффективность российских государственных институтов

Общим местом в высказываниях всех опрошенных экспертов было мнение о том, что основным препятствием на пути развития полноценных экономических отношений между Россией и Китаем являются внутренние проблемы России: неконкурентоспособность ее экономики и неэффективность ее государственных институтов. В этом смысле проблемы взаимоотношений между Россией и Китаем не являются специфичными, поскольку те же самые проблемы существуют и в отношениях России с другими значимыми для нее экономическими партнерами, включая ЕС, США, страны Ближнего Востока и др.

Основная проблема России, по мнению всех экспертов, состоит в коррумпированности ее государственных институтов, причем коррупция является первопричиной большинства остальных экономических и государственных проблем. Следствиями коррупции являются неблагоприятный (враждебный) инвестиционный климат, неспособность России производить конкурентоспособную продукцию перерабатывающих и инновационных отраслей, сырьевая направленность структуры российского экспорта и многое другое.

Другим фактором, связанным с коррупцией, но имеющим самостоятельное значение, является ригидность российских государственных институтов, плохо проработанное законодательство, а также неэффективная и избирательная практика его применения.

По мнению экспертов, только наведение порядка внутри России может создать условия для роста ее экономического и экспортного потенциала, в том числе и в направлении расширения экономического сотрудничества с Китаем.

  • Постановка вопроса об увеличении товарооборота, взаимных торговых отношений с Китаем станет необходима и своевременна в том случае, если внутренняя обстановка в будет стране нормальная. В нашей стране эта обстановка ненормальная. Что мы имеем с нашей стороны? Отставание законодательной базы, в том числе по поводу инвестиций. А с китайской стороны основным сдерживающим фактором является недоверие китайского бизнеса в широком смысле к возможности широкомасштабных проектов в России. Первопричина, конечно, в нас. (Дикарев Андрей Дмитриевич, старший научный сотрудник Института Востоковедения РАН, г. Москва).
  • Я бы высказал вот такую вот идею: если мы хотим этот рынок осваивать, то, к сожалению, нам практически все с нуля придется выстраивать. Без этого масштабные изменения не произойдут. Попросту говоря, необходимо начинать наводить порядок внутри России (Николай Арзамасцев, Президент Российско-Китайского технопарка, г. Москва).
  • Самое большое препятствие на этом пути - это мы сами. Все эти истории, начиная с истории с «Юкосом», точнее, со «Славнефтью», когда решили не продавать Китаю активы. История с нефтепроводом, история с газопроводом, который неизвестно когда построят. На самом деле вся проблема в нас самих, что с Китаем-то вести переговоры. Все очень просто на самом деле. Это наши внутренние проблемы (Лукашов Владимир Михайлович, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г. Москва).
  • Какие проблемы надо решать, чтобы увеличить товарооборот с Китаем? Нужно, прежде всего, ликвидировать бардак в России, а также и коррупцию. (Лукин Александр Владимирович, директор Центра исследований Восточной Азии и ШОС, г. Москва).
  • Со страшной силой на экономические отношения с другими странами проецируются наши собственные, внутренние проблемы российские. Только почему-то страдает больше других несчастный Китай, им больше всего это дело бьет по голове. Вот весь негатив, который есть у нас, он весь и проецируется на российско-китайские отношения (Леонид Орлов, руководитель представительства Совета по развитию торговли с Гонконгом).
  • Вы знаете, навести порядок в стране надо, прежде чем затевать все эти увеличения торговли с Китаем. Но это из области книжных высказываний, это всем все понятно. У нас пятнадцать лет бардака в стране и дальше будет только хуже (Евгения Антонова, социолог, г. Владивосток).
  • Первая и главная проблема, которую надо нам решать - это, конечно же, не увеличивать товарооборот с Китаем. Решать необходимо наши внутренние проблемы, я бы сказал даже не только экономические, но и политические. То есть весь комплекс проблем, связанных с государственным устройством. (Рыбаков Сергей Юрьевич, бывший сотрудник ГРУ, независимый эксперт, г. Москва).
  • При таком внутреннем бардаке в России то, что происходит у нас в торговле с Китаем, это для России вредно, если не сказать губительно. Если импорт превышает определенную долю собственного производства на внутреннем рынке, то страна становится зависимой от других стран. (Дмитрий Микитченко, заместитель руководителя департамента промышленности и предпринимательства администрации Новосибирской области, г. Новосибирск).
  • Китайские госструктуры давать взятки нашим госчиновникам не будут. А тогда спрашивается, как это все пойдет, кто будет реализовывать различного рода проекты совместные. Вот то, на что натыкаются китайцы у нас в России. То есть, как бы если их бизнес уже научился договариваться, то их госструктуры по нашим-то схемам работать не будут (Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г. Москва).

По контрасту с оценками состояния дел в России все эксперты высоко оценивали конкурентоспособность китайской экономики и качество ее институциональной среды. По мнению экспертов, Китай значительно опередил Россию в создании системы законов, благоприятных для развития бизнеса и инвестирования. Кроме того, в Китае существует эффективная практика правоприменения, законы соблюдаются, отсутствует практика вымогательства со стороны чиновников.

  • После многих лет постепенной подготовки, включающей в себя привлечение иностранных предпринимателей и специалистов, подготовки собственных управленческих кадров, создания и совершенствования правовой базы ведения бизнеса, создания системы институтов рыночного хозяйства, создания производственной, складской и транспортной инфрастуктуры, Китай просто созрел для того, чтобы стать масштабным реципиентом инвестиций. При этом спад в экономиках развитых стран позволил Китаю привлечь инвестиции в передовые высокотехнологические сектора. Фактически, за несколько лет у всех на глазах Китай превращается в доминирующую в мировой экономике производственную базу (Доклад Л. Вальдмана на семинаре в Институте национальной модели экономики 18 сентября 2003 года с дополнением от 2004 г. «Об экономической ситуации в США»).
  • Дело в том, что Китай в вопросах организации, в вопросах государственных структур, там, где должно действовать государственное регулирование, у Китая все прекрасно. Там достаточно жесткая власть, все следуют инструкциям, установки из центра соблюдаются. Понимаете, в Китае законы жесткие, но они более совершенные. Любой человек обязан их выполнять, будь он даже чиновник самого высокого ранга. За нарушением следует наказание, это неминуемо (Миняев Егор Юрьевич, ведущий эксперт экспертного центра «ChinaCom», г. Москва).
  • В Китае разработано, с одной стороны, довольно, жесткое таможенное, налоговое законодательство, которого все стараются придерживаться. С другой стороны, это законодательство вполне реально для исполнения. Его проще выполнить без всяких проблем и убытка для себя, чем нарушить (Семенов Дмитрий Евгеньевич, директор международной компании транспортных перевозок ООО «СИЭЛ», г. Москва).
  • В Китае есть абсолютно четкие правила, которые проще выполнить, чем нарушить, а потом иметь неприятности с законом, которые будут обязательно и для всех без исключения. Китайская система более гибкая, и она более реальна (Жебокритская Лариса Владиславовна, литературный редактор русскоязычного журнала «Партеры», г. Харбин).

1.2. Низкий трудовой и предпринимательский потенциал российского населения

Еще одним фактором слабой конкурентоспособности российской экономики является низкий трудовой и предпринимательский потенциал российского населения, его пассивность и стремление жить жизнью рантье. Эти черты сочетается с ксенофобией и активным (по-видимому, растущим) социальным недовольством. Эксперты отмечают, что именно на Дальнем Востоке эти деструктивные черты современного менталитета российского населения приобретают особую остроту и делают регион экономически беззащитным перед внешней экономической экспансией.

  • Можно заметить и то, что местное трудоспособное население (регионы Дальнего Востока) не желает трудиться, жалуется на отсутствие помощи от Москвы, все глубже увязает в бедности, предпочитает заниматься челночным, а то и вовсе нелегальным бизнесом (Игорь Мажаров, независимый эксперт, проект «Абирус», Хабаровск-Гуанчжоу).
  • Представители китайского народа выполняют сегодня в регионах Дальнего Востока большую часть черновой работы, в то время как коренное население предпочитает пить и бродяжничать(Виктор Федотов, независимый эксперт, журнал «Дальний Восток», г. Хабаровск).
  • На Дальнем Востоке, по-моему, с проблемами население особо не заморачивают себе голову. Вот Вы сами представьте, как это работает. Населению-то там, в основном и заняться нечем. Ну, вот у меня есть, допустим, 1000 долларов, вот ходят вокруг меня Петя, Вася, Ваня, которым не за что похмелиться и покушать сегодня, я их беру с собой через границу товар привезти, пою, кормлю, вот они сегодня поработали. Это действительно нерешаемые вопросы, это социальные вопросы, внутренние российские социальные вопросы (Леонид Орлов, руководитель представительства Совета по развитию торговли Гонконга, г. Москва).
  • На Дальнем Востоке, поскольку низкий уровень зарплат даже у квалифицированного персонала, люди в основном торгуют или занимаются неквалифицированным трудом Да и в целом там минимальное количество работающего населения (Андрей Ланьков, независимый эксперт, г. Сеул).

Трудовая активность китайцев по сравнению с россиянами оценивается экспертами значительно более высоко.

  • Китайцы более мобильны, более трудолюбивы, более обучаемы, более дисциплинированны, чего не скажешь о нашем населении, к сожалению (Александр Нагорный, аналитик, журналист, газета «Завтра», г. Москва).
  • Я приехала в Китай, здесь были талончики, это было в 90-м году. И как все быстро изменилось, на моих глазах. Китайцы действительно очень трудолюбивые (Лариса Жебокритская, литературный редактор русскоязычного журнала «Партеры», г. Харбин).
  • Есть китайские рабочие, трудолюбивые, исполнительные, которых в Китае в избытке. И государство китайское готово экспортировать нам эту рабочую силу. А Вы знаете, какая производительность у них? Вот в лесоразработках, я говорил с руководителями лесопромышленного комплекса, один китаец заменяет четырех российских рабочих. В тех же бытовых соображениях, Вы можете представить, сколько один китаец может вырастить лука, один китаец? Он может завалить один маленький город этим луком. Просто китайцы умеют это делать и хотят это делать, а мы не умеем и не хотим (Роман Саяпин, директор консалтинговой компании «Окно в Китай», г. Пекин).

В рамках данного отчета нецелесообразно обсуждать вопрос о том, является экономическая неконкурентоспособность российского населения причиной или следствием слабого развития предпринимательства в России. Возможно, эти явления взаимосвязаны по принципу "порочного круга". Так или иначе, но только разрыв этого "порочного круга" путем эффективного реформирования государственных институтов и значительный рост экономической активности российского населения дает России шанс сохранить экономический и, как следствие, политический контроль над территориями Востока России.

 

2. Неэффективность структуры торгового обмена между Россией и Китаем

Согласно высказываниям экспертов, а также материалам Рабочей группы ЦСР, основной статьей экспорта из России в Китай является необработанное сырье, включая углеводороды, круглый лес, рыбу, биоресурсы сибирского леса и российских акваторий Тихого океана. В силу объективных экономических причин такая структура экспорта отчасти является экономически оправданной, однако форсирование добычи и экспорта первичных ресурсов может привести к их быстрому исчерпанию, а также усугублению экологического кризиса на всей территории российского Востока.

По мнению экспертов, такой сценарий развития торговых отношений противоречит национальным интересам России.

Одной из возможных альтернатив является, возможно, реализация на территории Сибири крупных инвестиционных проектов, ориентированных на создание экспортооринтированных производств, направленных, в том числе, и на удовлетворение промышленных нужд Китая. Этот вопрос носит стратегический характер, поэтому он будет рассмотрен отдельно в следующем параграфе.

  • Российский экспорт состоит из нефти и нефтепродуктов, которые занимают первое место в нашем экспорте, второе место занимают поставки древесины, далее идут черные металлы, потом металлы технической группы и цветные металлы, немного приходится на рыбу и морепродукты. В то же время доля машин и оборудования в нашем экспорте неуклонно сокращается. Если в начале 2000-х годов доля нашего экспорта машин и оборудования в Китай составляла где-то порядка больше 20%, то в прошлом году она составили лишь около 5%. (Сергей Цыплаков, торговый представитель России в Китае, г. Пекин).
  • Основной экономический нюанс, который на данный момент есть - это та структура экспорта-импорта, которая на данный момент у нас наблюдается, что в какой-то мере мы превращаемся, пока не превратились полностью, но превращаемся в сырьевой придаток Китая. В огромном количестве они покупают у нас лес, сырье для химической промышленности, но наукоемких, высокотехнологичных товаров с нашей стороны практически не поступает. Ну, мы там для атомных электростанций поставляли кое-что, но чего-то такого более серьезного, с высокой добавленной стоимостью с нашей стороны не идет. На мой взгляд, в этом есть вина, прежде всего, нашего бизнеса, которому проще продать нефть там, газ, лес, чем что-то более сложное. (Егор Миняев, ведущий эксперт Центра «ChinaCom», г. Москва).
  • Если товарооборот увеличивать только за счет сырья, то и момент неправильно выбран, и вообще не стоит ничего делать в этом направлении. А китайцы нацелены в основном на наше сырье. Я сторонник того, что России, наоборот, в сотрудничестве с Китаем необходимо закрутить все гайки и поставлять в Китай только переработанное сырье. Если речь идет об увеличении товарооборота за счет тех традиционных вещей, о которых мечтают китайцы и которые традиционно присутствовали в товарообороте все предыдущие годы, то есть готовый продукт, китайский ширпотреб из Китая в Россию, и массированный поток необработанного сырья в сыром виде в Китай, то это просто смешно. Такой товарооборот, а тем более его увеличение, нам просто не нужен, да и опасен (Игорь Мажаров, независимый эксперт, проект «Абирус», Хабаровск-Гуанчжоу).
  • В этом плане катимся не просто на обочину, а в канаву. Я не знаю, чем мы там будем заниматься. Ведь ресурсов-то не так много сырьевых. Обустроенных запасов нефти у нас осталось на 15-20лет. Ну, конечно, есть еще низкорентабельная нефть, есть скважины, которые сейчас невыгодны, но можно их активизировать и еще добыть. Их много всяких еще источников. Но самое главное, что в стратегическом плане все страны тихо-тихо закачивают в свои подземные емкости вот эту самую нефть, уже давным-давно, уже много лет копят. А мы продаем. В той структуре экспорта-импорта, которая у нас с Китаем существует, нам не нужно увеличивать такой товарооборот (Юрий Лебедев, Президент Российского Инновационного Консорциума, г. Москва).
  • В настоящий момент, несмотря на неуклонный рост товарооборота между Россией и Китаем, структура этого товарооборота оставляет желать лучшего. Из России экспортируются в основном сырьевые товары: лес, металлы, топливно-энергетические ресурсы, сырье для химической промышленности, то есть товары с низкой добавленной стоимостью, но нет наукоемких и высокотехнологичных товаров (Сергей Шилин, председатель Русского клуба в Пекине, г. Пекин).

 

3. Геополитическая и геоэкономическая стратегия развития Востока России

Разработка стратегии развития торговых отношений с Китаем является частью более широкого вопроса, а именно разработки геополитической и геоэкономической стратегии развития Востока России. При этом разработка первого вопроса вне контекста второго сужает диапазон стратегических возможностей и усиливает вероятность осуществления неблагоприятных для России геополитических сценариев.

В высказываниях экспертов можно вычленить три потенциально возможных геоэкономических сценария развития российского Востока.

1. "Консервативный" сценарий, в основе которого лежит закрытие экономических границ и фактический отказ от активного хозяйственного освоения российских восточных территорий, опора на собственные силы и на собственные инвестиционные возможности.

2. "Китайский" сценарий, предусматривающий активное хозяйственное освоение восточных территорий в основном с помощью китайских инвестиций и китайской рабочей силы.

3. "Антикитайский" сценарий, предусматривающий хозяйственное освоение названных территорий в основном с помощью экономических и политических конкурентов Китая - США, Японии, Кореи.

"Консервативный" сценарий, в основе которого лежит страх перед китайской экспансией, представлен в массиве интервью, скорее, в виде эмоций, чем в виде конкретной политико-экономической стратегии. Эти эмоции в наибольшей степени свойственны российскому населению восточных территорий, в какой-то мере властям этих территорий, и отчасти также экспертам.

  • Военной доктриной КНР с 1987 года предусмотрен "перенос стратегических границ Китая за пределы национальной территории". Этот принципиальный курс предусматривает освоение ресурсов других народов за счет экономической экспансии за рубеж и отправки туда китайской рабочей силы. Противодействие же этому курсу не исключает введение китайцами, в пределах стратегических границ, силового контроля над источниками природных ресурсов и путями их доставки в Китай (Рыбаков Сергей Юрьевич, бывший сотрудник ГРУ, независимый эксперт, г. Москва).
  • Взять хотя бы регионы Дальнего Востока, в отношении которых у нашего государства тоже нет адекватной стратегии. Когда пустеет твоя территория, а у тебя под боком находятся полтора миллиарда стремительно развивающегося населения с довольно сильной политической властью, то просто пустеющая и чахнущая территория гигантским магнитом притягивает эти массы в эту орбиту (Сергей Кургинян, политолог, президент общественного международного фонда «Экспериментальный творческий центр» (Центр Кургиняна), г. Москва).
  • Никто не собирается спорить с тем, что Дальний Восток (равно как и любой другой российский регион) нуждается в инвестициях. И сотрудничество с Китаем в этой сфере может быть весьма и весьма плодотворным. Только на проблему стоит взглянуть с другой стороны. Дело в том, что Китай в настоящее время является экономически гораздо более мощной державой, чем Россия. И, как следствие, массовая китайская миграция создает все предпосылки для отторжения Дальнего Востока от России (Игорь Мажаров, независимый эксперт, проект «Абирус», г. Хабаровск-Гуанчжоу).

Хотя на уровне эмоций приверженность консервативному сценарию свойственна, в том числе, и многим экспертам, все эксперты (за исключением географа Родомана, о мнении которого будет сказано ниже) признают тупиковость и неконструктивность этой позиции. В результате часть экспертов склоняется к "китайскому", а часть к "антикитайскому" сценарию.

Сторонники «китайского» сценария считают, что этому сценарию нет альтернативы, что он выгоден для России, что результатом реализации этого сценария станет быстрый экономический рост восточных российских территорий. Наличие довольно большого числа экспертов, выступающих с этих позиций, позволяет говорить о существовании в экспертной среде определенного "китайского лобби", причем в данном случае речь идет о профессионально добросовестном, некоррупционном лобби (о возможном существовании коррупционного прокитайского лобби речь пойдет ниже).

Добросовестное прокитайское лобби представлено в экспертном сообществе в основном крупными бизнесменами и государственными чиновниками, ведущими дела в Китае. Эти люди хорошо знают Китай, многие из них являются профессиональными китаистами. Часть этих экспертов является выходцами из подразделений советских и российских спецслужб, занимавшихся Китаем.

Будучи в целом прокитайски настроенной, данная группа экспертов понимает и геополитические опасности, связанные с реализацией предлагаемого ими курса. Эксперты этой группы зачастую пытаются дать ответ на возможные вопросы, возникающие в связи с этим.

  • В какой-то мере китайская миграция становится позитивным моментом, потому что сейчас необходимо либо закрывать на ключ земли Дальнего Востока, но народу там нет, а тот, который есть, тоже сокращается, либо вводить некую регулируемую китайскую иммиграцию (Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г. Москва).
  • Китай наше приоритетное направление - об этом трактовали все правительства, начиная с Горбачева, Ельцина и заканчивая Путиным. И огромную ошибку допустит то правительство России, которое скажет - нет, с Китаем нам по каким-то геополитическим причинам нам не надо развивать отношения, в том числе и экономические. Я думаю, что такого правительства у нас не будет. А если оно будет, то нормальных людей здесь не останется. Это к вопросу о геополитических устремлениях и о своевременности. Россия обречена балансировать, для нее равным образом должен быть геополитический интерес и на Западе, и на Востоке. Но, учитывая, что территориально в большей степени Россия находится на Востоке, то соответственно и больше геополитических интересов у нее должно быть на Востоке (Андрей Дикарев, старший научный сотрудник Института Востоковедения РАН, г. Москва).
  • Хорошо, конечно, если у Москвы получится пригласить законопослушных и предприимчивых китайцев заселить Дальний Восток и сделать его процветающим и производительным, то у этого региона появятся хорошие шансы стать привлекательным для россиян и прочих граждан, желающих заниматься бизнесом. Несмотря на свою репутацию холодного края, значительную часть региона можно сделать обитаемой, обеспечив требуемые инвестиции в инфраструктуру. В этом регионе много ценных природных ресурсов. Чем привлекательнее для внешних инвесторов станет этот регион, тем больше там станет людей, заинтересованных в поддержании стабильности российского правления, в том числе и самих китайцев, которые во многих других государствах доказали, что являются добропорядочными гражданами. Разумеется, для того чтобы это стало возможным, россиянам тоже следует изменить свои ксенофобные воззрения (Андрей Федотов, независимый эксперт, журналист, журнал «Дальний Восток», г. Хабаровск).
  • Ресурсов в Сибири много, но Вы посмотрите, какие там ужасные условия, народ оттуда течет, опять на европейскую часть, за Урал, в Екатеринбург, в Москву, в Санкт-Петербург. И мы теряем численность восточных регионов. А дальше то что? Процесс становится необратимым. Китайцы так и так сюда придут. Мы им сами отдадим этот Восток. Если земли пустые, если некому работать. Так и сейчас полно уже этих легальных и нелегальных, серых и белых, приток рабочей силы из Китая официальный характер имеет (Роман Саяпин, директор консалтинговой компании «Окно в Китай», г. Пекин).
  • Количество китайских рабочих будет расти. В ряде случаев на Дальнем Востоке других просто нет, а люди, обрабатывая заброшенные сельхозугодия, они кормят и население региона в значительной степени, и обеспечивают экспорт продукции, формально российской, в Китай. В общем, это сотрудничество взаимовыгодно, другое дело, что важно понимать, что объем такого сотрудничества может расти постепенно, по мере реализации крупных инфраструктурных проектов на российской территории. (Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г. Москва).
  • Существуют оценки Института экономических исследований в Хабаровске, которые говорят о том, что, если бы китайцы вдруг одномоментно из региона ушли, то его валовой региональный продукт, по крайней мере, Хабаровского и Приморского края и Амурской области, сократился бы на 40%, то есть позиции китайцев достаточно серьезные в этих регионах (Владимир Портяков, заместитель директора ИДВ РАН г. Москва).
  • Расширение контактов России и Китая исторически неизбежно. И не какое-то, а чрезвычайно масштабное. В какой-то момент оно примет обвальный характер. И россияне к этому абсолютно не готовы. Растущий Китай с его экономической мощью, - это какой-то принципиально новый вызов для России, который до сих пор очень мало кем осознался. Россия совершенно не готова к этому вызову (Евгений Колесов, независимый аналитик, «Правда.ру», г. Москва).

Вместе с тем в мировоззрении части "прокитайских" экспертов имеется определенная предвзятость, связанная с их негативным отношением к Западу, а также с их негативной оценкой российских "прозападнических" экономических реформ. В связи с этим позиция данных экспертов, по крайней мере, отчасти, мотивирована устаревшей идеей противостояния России и Запада, идеологией "холодной войны". Наличие такой предвзятой идеи снижает рациональную ценность аргументов некоторых "прокитайски" настроенных экспертов. Этот аспект следует учитывать при подведении общего баланса мнений по данному стратегическому вопросу.

  • Главный наш финансист Кудрин, глядя немигающим глазом в око телекамеры, торжественно заявляет, что правительство РФ делает все возможное для повышения конкурентоспособности российской продукции путем сдерживания роста стоимости рубля к доллару. А на деле что это означает, если задуматься? Это значит только то, что система, введенная Гайдаром-Чубайсом, по-прежнему функционирует в России. И смена Ельцина на Путина никак не затронула чубайсовской основополагающей концепции: количество рублей должно равняться экспортной выручке долларов. А отсюда и все последствия, которые имеет Россия в сфере экономики (Сергей Рыбаков, бывший сотрудник ГРУ, независимый эксперт, г. Москва).
  • У нас многое в России находится под контролем западного лобби. Они, безусловно, боятся, что сближение с Китаем будет означать уход от Америки и ограничение их так сказать материальных благ (Александр Нагорный, аналитик, журналист, газета «Завтра», г. Москва).
  • У нас в стране существует ряд кругов, людей, которым наше сотрудничество России с Китаем, ну, которые, мягко говоря, в этом не заинтересованы. Они более прозападнически настроены, такое вот прозападническое лобби. Это первый и самый важный момент (Егор Миняев, ведущий эксперт Центра «ChinaCom», г. Москва).

Эксперты, представляющие "антикитайское" направление, рассматривают Китай как геополитического врага, стремящегося к установлению на территории российского Востока своей экономической и политической власти, в конечном счете - к присоединению этих территорий к Китаю. Опасения такого рода высказывали очень многие эксперты.

  • Политика «идти вовне» родилась в 1996-1997 годах. Ее стали разрабатывать с точки зрения завоевания мирового рынка. Были подключены все академические институты, включая институты естественных наук. Было принято, что геологические разработки своими силами - дело долгое и грандиозное по затратам, а китайцам надо было что-то быстрое, что изменило бы ситуацию в стране. Они рассчитывали вырваться на мировой рынок, выпуская дешевый товар в миллиардных количествах. И вышли (Виля Гельбрас, «Скитайцы», интервью «Новой газете).
  • Взять хотя бы регионы Дальнего Востока, в отношении которых у нашего государства тоже нет адекватной стратегии. На этом фоне все разговоры об увеличении товарооборота просто опасны. На мой взгляд, когда пустеет твоя территория, а у тебя под боком находятся полтора миллиарда стремительно развивающегося населения с довольно сильной политической властью, то просто пустеющая и чахнущая территория гигантским магнитом притягивает эти массы в эту орбиту. Нужно ответить на вопрос: мы хотим быть на Тихом океане? Мы понимаем, что Тихий океан становится самым растущим активом двадцать первого века, геополитическим, геофинансовым, прочим. Мы там хотим быть, тогда мы должны перемещать туда население. Мы должны наконец-то ответить на вопрос честно: мы эти территории сдаем или мы их удерживаем? А мы как собака нас сене. У нас говорят о демографическом падении на миллион человек в год, но оно же неравномерно по территориям и по этносам. Меняется динамика структуры населения. Если мы это не меняем, то мы сами уходим из Сибири и Дальнего Востока и китайцы тут не причем. Для того, чтобы Китай не пришел на эти территории, нужно принимать соответствующие решения, нужно развивать транспортные артерии, менять тарифные пороги и потоки, проводить инвестиционную политику развития Дальнего Востока, создавать соответствующие приоритеты (Сергей Кургинян, политолог, президент общественного международного фонда «Экспериментальный творческий центр»).

Многим экспертам, ставящим во главу угла фактор потенциальной китайской экспансии, свойственен прозападнический настрой: они склонны рассматривать Запад как естественного союзника России в противостоянии потенциальной китайской экспансии. Поэтому они призывают не только к экономическому, но и к военно-политическому сотрудничеству с Западом.

  • Все наши антизападные и антиамериканские инстинкты - они просто толкают нас в пасть к китайскому удаву. И масса экономических, политических и стратегических решений последнего времени убеждают меня в том, что наша политическая элита стройными рядами шагает в пасть этого китайского удава. Ну, конечно, у нас есть люди, которые, видите ли, недовольны тем, что о России могут подумать, что младший партнер Запада. Наш политический класс настолько ненавидит Запад и Америку, что готов вот стать вассалом Китая, частичкой этой китайской империи, чтобы как-то продолжать свою священную борьбу с Западом, из пасти китайского дракона таким сухим кулачком грозить Западу. Такие настроения есть, более того, они господствующие в российской политической элите (Пионтковский Андрей, политолог, Директор Центра Стратегических Исследований, г. Москва).
  • Периодически возникающие разговоры об оси «Москва-Пекин-Дели» мне кажутся абсолютным бредом, потому что из трех стран, входящих в эту ось две, Москва и Индия, вообще практически ни чем не объединены. А любой треугольник - это три пары по определению. Так вот пара Москва-Индия вообще ни чем не объединена, завести Индию на каких-то антиамериканских настроениях довольно сложно, потому что индийские комплексы разнообразные, но они антиамериканизма не включают. Русские и китайцы, те еще как включают. Однако у России с Китаем в то же самое время существуют очень старые основания для трений совместных в связи с большой протяженностью границы, специфической демографической ситуацией и спорностью реальной границы, потому что нынешняя граница является результатом территориальных захватов. Даже если русские так думать не хотят, то китайцы все равно так думать будут (Ланьков Андрей, независимый эксперт, г. Сеул).
  • Россия фактически выбита не только из дальневосточного региона, но и из главных мировых игроков. На ее роль второй сверхдержавы все больше претендует Китай. И перед странами дальневосточного региона встает вопрос: с кем идти - с американцами или китайцами? Касается этот вопрос и России. Пока получается, что Япония однозначно выбирает США, Корея пытается балансировать, но медленно дрейфует в сторону Китая, Россия - поживем - увидим. Но кажется, ей Китай симпатичнее, чем США. Хотя, на мой взгляд, это очень близорукая позиция для России.(Ланьков Андрей, Новая газета 29.08.2005)

В экономическом плане в высказываниях экспертов "антикитайского" направления звучит идея осуществления своего рода тендера или аукциона по распродаже концессий по освоению природных ресурсов российского Востока. Эти эксперты не отвергают полностью идею расширения сотрудничества с Китаем, но выступают против явного или неявного предоставления Китаю эксклюзивных или преимущественных прав на реализацию проектов по освоению ресурсов Востока России (опасность реализации этого сценария, по их мнению, сейчас существует и очень велика). Эти эксперты настаивают на необходимости обеспечения баланса сил между будущими инвесторами (и, по-видимому, инородческими общинами) на российской территории - китайскими с одной стороны, и американо-японско-корейскими с другой.

  • Решение состоит в том, чтобы отдать эти территории любому, кто возьмет, кроме Китая. Если допустить, что в Соединенных Штатах есть долгосрочные элиты, долгосрочно мыслящие, а они, видимо, есть, то они заинтересованы, чтобы эта территория не досталась китайцам. Речь идет, наверное, о какой-то ситуации фактического кондоминиума, фактически совладения. Скажем, американцы контролируют и гарантируют России какие-то элементы ее военной мощи, Россия гарантирует присутствие своих собственных полицейских частей, если удастся еще через двадцать лет их набирать из кого-нибудь, которые будут охранять границу. Допустим, Япония гарантирует какой-то хотя бы небольшой ручеек денег, потому что без денег эта территория не может, и Япония тоже не заинтересована в том, чтобы Китай становился сверхдержавой. Хотя она ровно ничего не может с этим поделать. Ну, понимаете, необходим некоторый компромисс, в котором примут участие заинтересованные стороны. Все, кроме китайцев (Владимир Каганский, независимый эксперт, г. Москва).

В рамках геополитической дискуссии следует отметить мнение эксперта Юрия Кузнецова, считающего, что китайское экономическое проникновение на российский Восток, даже если оно будет преобладающим, не увеличивает, а снижает риск военной конфронтации России и Китая за эту территорию, поэтому увеличивать объемы экономического взаимодействия в любом случае необходимо.

  • Торговля уменьшает вероятность войны, войны России с Китаем, поэтому нужно уменьшать эту вероятность. В конце концов, та же Америка, США, они там с Китаем чего-то на политическом уровне бодаются, но торговые-то отношения у них бурно растут. И гораздо они больше, чем с Россией, у китайцев с США. Все-таки полтика и торговля достаточно автономны. Но торговля всегда снижает вероятность войны. Потому что возникает масса людей, просто не заинтересованных в нарушении этих связей, разрушениях, потерях своих активов и так далее (Юрий Кузнецов, независимый эксперт, г. Москва).

Особняком в геоэкономической дискуссии о стратегии развития России, в том числе ее восточных территорий, стоит точка зрения известного российского географа Бориса Родомана. Этот эксперт не опрашивался в ходе данного исследования, однако его точка зрения представлена в СМИ. Суть позиции Родомана состоит в том, что России следует отказаться от индустриализации своих малонаселенных и неосвоенных территорий, иреализовать стратегию экономической эксплуатации их экологического потенциала. Несмотря на свою непривычность для российского государственного менталитета, такая точка зрения имеет право на серьезное рассмотрение и, возможно, частичную реализацию в рамках общей стратегии, которую еще предстоит выработать.

  • Наша страна может выполнить свою уникальную историческую миссию- быть экологическим донором для всего человечества, потому что не надо гнаться за стандартами производства, не надо стараться догонять ушедший поезд и обязательно выравниваться с остальными странами по каким-то экономическим показателям. Россия могла бы специализироваться на роли экологического сторожа, чтобы охранять природный ландшафт в интересах всего человечества, может быть, опираясь при этом и на вооруженные силы, скорее всего, международные, дабы препятствовать, скажем, заселению нашей Сибири. Нельзя допустить, чтобы с ней произошло то, что случилось с Манчжурией всего лишь за одно столетие. Она была такой же таежной, такой же редконаселенной, как Сибирь. Я полагаю, что это может быть реальной политикой, учитывая то, что запасы сырья не вечны. Для нашей страны я предлагаю экологическую специализацию. Некоторые считают это абсурдом. И это, конечно, тоже утопия: нет никакой надежды, что наша власть и наши чиновники к этому прислушаются (Борис Родоман, «Россия - административно-территориальный монстр», Публичная лекция на Полит.ру).

При принятии стратегических решений необходимо учитывать, что, по мнению многих экспертов, военный потенциал Китая в перспективе будет расти, а российский - сокращаться. Уже сегодня ряд экспертов выражают сомнение в способности российских вооруженных сил противостоять китайской угрозе.

  • Никто не сомневается, что если китайцы к нам пойдут, то никто не может ничего сделать, потому что сейчас и наша армия не стоит ломаного гроша. Никто не сомневается, что их пустят и сдадут территории совершенно спокойно. Они сами пойдут, даже и пускать их не надо (Евгения Антонова, социолог, г. Владивосток).
  • Мощь военного щита России на Дальнем Востоке, конечно, сильно преувеличивается (Владимир Каганский, независимый эксперт, г.Москва).
  • Перспективы Российской армии и оборонки в связи с движением Украины к НАТО вырисовываются нерадужные. В ближайшей перспективе это грозит России потерей остатков былой военной мощи. Со вступлением нашего соседа в альянс мы не только будем вынуждены лицезреть натовские базы чуть ли не под Москвой, но и потеряем половину нашего оружия, которое всегда создавалось в кооперации с украинскими оборонными предприятиями (Ольга Божьева, статья «Майдан безнадежности», «Московский комсомолец»).

Подводя итог рассмотрению геополитического аспекта расширения экономического сотрудничества с Китаем, следует отметить следующее. Судя по собранному массиву интервью и публикаций, российское экспертное сообщество оказалось не готово к выработке сбалансированного решения по этому важнейшему вопросу.

Во-первых, различные (порой прямо противоположные) точки зрения оказались взаимно не "проговоренными", не вошедшими в логическое взаимодействие друг с другом. Серьезный концептуальный спор, в ходе которого должна родиться стратегическая истина, фактически даже не начался, хотя времени для принятия ключевых решений осталось очень мало.

Во-вторых, точки зрения многих экспертов в той или иной мере, причем не всегда явно, оказались идеологизированными как на основе антизападнической, так и на основе прозападнической идеологии. Причем существует опасность, что в ходе развития публичной дискуссии эти идеологические начала могут взять верх над рациональными аргументами.

В результате возникает опасность принятия непроработанных или идеологизированных стратегических решений, идущих вразрез с политическими и экономическими интересами Российской Федерации. Опасность принятия таких решений особенно возрастает в условиях дипломатического прессинга, осуществляемого в настоящее время китайской стороной, требующей, в частности, принятия быстрых решений. Россия не должна поддаваться этому прессингу и подвергать себя риску принятия односторонних, неравноправных или плохо проработанных обязательств.

 

4. Социокультурные пробемы, затрудняющие развитие коммерческих отношений с Китаем

 

4.1. Проблема языкового и культурного барьера

Факт наличия языкового барьера со стороны россиян очевиден: лишь крайне незначительное число жителей России владеет сегодня китайским языком. Причем освоение китайского языка в массовом сознании россиян воспринимается как задача чрезвычайной трудности, почти не реальная для обычного человека.

Мнения экспертов о необходимости значительного расширения изучения китайского языка россиянами, в том числе учащейся молодежью, оказались неоднозначными. Сторонники расширения изучения указывали на общий фактор роста мирового значения китайской экономики, на неизбежность роста китайского присутствия в России, а также на то, что в деловой практике россиян вообще отсутствует практика создания информационных и рекламных документов на китайском языке.

  • Представители российского бизнеса не только в плане языкового общения отстают от общепринятых стандартов. Наши экспортеры, намереваясь торговать с Китаем, не затрудняют себя даже созданием сайта на китайском языке (Дмитрий Семенов, директор международной фирмы грузоперевозок ООО «СИЭЛ», г. Москва).
  • Проблем возникают, потому что элементарно отсутствует необходимая информация, наши бизнесмены, которые ведут дела с китайцами, не могут даже на своих сайтах предоставить информацию на китайском языке (Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г. Москва).
  • Практически полное отсутствие информации на китайском языке о российском инвестиционном климате и о России вообще (Игорь Мажаров, независимый эксперт, проект «Абирус», г. Хабаровск-Гуанчжоу).
  • Поезжайте у нас в область любую и попробуйте там найти информацию об условиях инвестиций на китайском языке, Вы там попробуйте спросить, какие условия, Вам ответят - мы так точно не знаем, но можно поговорить (Александр Лукин, Директор Центра исследований стран Восточной Азии и ШОС, г. Москва).
  • С российской стороны зачастую отсутствует информация о прямых потребителях, производителях, то есть нет прямых контактов, нет необходимой для китайских партнеров информации (Сергей Санакоев, председатель правления Российско-китайского Центра торгово-экономического сотрудничества, г.Москва).

В то же время китайцы осваивают практику делопроизводства своих зарубежных партнеров, создают информационные и рекламные документы и на английском, и на русском языках. Многие эксперты указывали на тот факт, что сейчас активно китайцы изучают языки своих зарубежных партнеров, английский и русский язык, а также нередки случаи, когда китайцы ведут переговоры на иностранном языке.

  • Китай, взаимодействующий со всем миром, он вынужден осваивать английский язык, хотя им это и тяжело дается. Ну, впрочем, существует Гонконг, существует еще пока независимый Тайвань, вот, существуют свободные экономические зоны в Китае, где растет число людей, знающих английский язык (Евгений Колесов, независимый аналитик, «Правда.ру», г. Москва).
  • В Китае существует госпрограмма пропаганды и информирования об условиях ведения бизнеса на иностранных языках (Игорь Мажаров, независимый эксперт, проект «Абирус», г. Хабаровск-Гуанчжоу).
  • Вот в Китай приезжаешь, в любой там маленький район, я уж не говорю там о городе. Там тебе сразу дают несколько брошюр о том, какие условия для инвестирования, какие доходы, какие льготы, на английском языке и китайском языке. Человек сразу понимает (Александр Лукин, Директор Центра исследований стран Восточной Азии и ШОС, г. Москва).
  • Я приведу в пример справочник, который китайский центр распространял среди участников одного инвестиционного форума. Я удивился, потому что каждый китайский инвестиционный проект был структурирован в том формате подачи материала, как это принято для подачи в самом Китае, в формате китайских внутренних инвестиционных проектов, а сам справочник был издан на китайском, английском и русском языках (Андрей Милов, независимый эксперт, г. Пекин).
  • Новое поколение китайского менеджмента получило образование не только в китайских университетах и институтах, поэтому они достаточно хорошо говорят на английском языке (Дмитрий Семенов, директор международной фирмы грузоперевозок ООО «СИЭЛ», г. Москва).

Вместе с тем, ряд экспертов указывают на то, что в настоящее время китаисты и специалисты со знанием китайского языка слабо востребованы российским рынком труда. Среди главных причин называются: слабое развитие взаимных экономических связей, недостаточный интерес российского и китайского рынков друг к другу, практику использования в переговорах английского языка (в том числе при посредничестве фирм из Гонконга) и т.д.

  • Специалисты со знанием китайского языка не востребованы на российском рынке и зачастую не могут найти работу (Андрей Яковлев, проректор ВШЭ, г. Москва).
  • У нас-то основная масса российского малого и среднего бизнеса идет в Гонконг, там то по-английски разговаривают, вот и все. Но как только пересекаешь границу Гонконга и Китая и оказываешься в Шеньчжене, все уже, найти кого-то, кто по-английски говорит - это проблема (Леонид Орлов, руководитель представительства Совета по развитию торговли Гонконга, г. Москва).

Многие эксперты говорят о том, что китайцы лучше знают Россию и русский язык, чем россияне - Китай и китайский язык.

  • Достаточно много китайцев, которые знают очень прилично русский язык. У нас же до сих пор решение президента о развитии китаеведения не выполнено (Владимир Портяков, заместитель директора Института Дальнего Востока РАН, г. Москва).
  • Китайцы очень хорошо относятся к России, очень хорошо. У них тиражируются наши фильмы. Они их ставят сами, китайцы поставили фильмы многосерийный «Павка Корчагин», и он с успехом прошел много раз по китайскому телевидению. Переводят все наши песни, мы их не помним, а они их поют, мелодичные старинные русские песни. И много другое. Русская культура воспринимается очень хорошо. Китайцы рвутся вообще в Россию посмотреть, как там россияне живут. Достаточное число китайцев неплохо владеют русским языком, изучают его довольно быстро (Роман Саяпин, директор консалтинговой компании «Окно в Китай», г. Пекин).
  • Китайцы будут изучать русский язык очень быстро и работать с русской технической документацией и так далее. Они в этом плане более мобильны. Там есть люди, которые в больших количествах изучали русский язык, которые заинтересованы, чтобы зарабатывать на сотрудничестве нами. Там, например, в китайской армии до последнего времени огромное количество людей изучало русский язык, как язык потенциального противника (Александр Нагорный, аналитик, журналист, газета «Завтра», г.Москва).
  • Китайские бизнесмены на порядок образованнее наших. Даже не на очень высоком служебном уровне они получили очень достойное образование, в том числе и в плане деловых отношений, в плане понимания русской культуры, знания языка и так далее (Дмитрий Семенов, директор компании международных перевозок ООО «СИЭЛ», г. Москва).
  • В отличие от России очень многие технические китайские ВУЗы выпускают специалистов со знанием русского языка (Игорь Мажаров, независимый эксперт, проект «Абирус», г. Хабаровск-Гуанчжоу).

Россияне практически не знакомы с китайской законодательной и социокультурной средой.

  • Российские бизнесмены как-то в Китае не приживаются. Во-первых, связано это с тем, что русские бизнесмены практически не знают китайского законодательства. Это моя точка зрения. Потом давайте все-таки не забывать о колоссальной разнице культур, мировосприятия, менталитета (Дмитрий Семенов, директор международной компании транспортных грузоперевозок ООО «СИЭЛ», г. Москва).
  • Если говорить о мелком и среднем предпринимательстве, то я бы сказал, что русскому в Китае значительно труднее. Здесь в России есть китайская диаспора, а российской диаспоры в Китае нет. Здесь, прежде всего, создает трудности языковой, культурный барьер, незнание законодательной среды. Если российский предприниматель едет в Китай, он же, ну у нас русских людей, которые говорят по-китайски очень мало, согласитесь, а китайское законодательство и китайские какие-то особенности, какие-то аспекты, они доступны в основном только на китайском языке(Леонид Орлов, руководитель представительства Совета по развитию торговли Гонконга, г. Москва).
  • Легко ли русским вести бизнес в Китае? Я бы так не сказал. На первом месте здесь различия в языке, колоссальные различия в языке. Китайский язык настолько сильно влияет на сознание, поскольку это производная от сознания китайцев, и фактор, влияющий на сознание. Китайский язык очень сильно отличается от европейских, что это вообще создает некоторый барьер в понимании, естественно. Ну, и плюс такой момент, что пока россияне не очень хорошо знают законодательство Китая. Для кого-то культура китайская представляет проблему. Разница в культурах, конечно, есть. Но любой человек с головой и уважающий другою страну, чужой язык, он немного подумает, почитает об этой стране, прежде чем оказаться в этой стране другой расы, другого языка и другой культуры. (Егор Миняев, ведущий эксперт Центра «ChinaCom», г. Москва).
  • Барьеров очень много. Это языковой барьер, включая практически полное незнание нашим бизнесом китайского рынка, традиций, обычаев страны, особенностей ведения бизнеса в Китае(Сергей Цыплаков, торговый представитель России в Китае, г. Пекин).

Российский бизнес в Китае практически не присутствует.

  • Русскому человеку, бизнесмену в Китае не просто. Поэтому русских в Китае довольно-таки мало, я бы сказал, что это в основном такие любители экзотики. Ну, бизнес ведется в самых различных областях, мне трудно сейчас Вам все перечислить. В основном рестораны, например, там русские в Пекине есть или в Шанхае, так чтобы сказать, что какие-то крупные инвестиции, крупный бизнес - такого нет. Туризм сейчас очень серьезно развивается, русские в Китае занимаются туристическими бизнесом, наши нашли там определенную нишу. В основном едут те, кто знает по своим там каналам, что Китай - достаточно привлекательная страна в плане бизнеса (Сергей Санакоев, председатель правления Российско-китайского центра торгово-экономического сотрудничества, г. Москва).
  • С моей точки зрения, российского бизнеса в Китае практически нет. Это связано, прежде всего, с теми правилами, ведения бизнеса, которые устоялись в российской бизнес-среде. Как бы порядок ведения бизнеса у российских предпринимателей показывает, то он не очень хорошо приживаются на иностранной почве. Я вот был в Китае и что-то не очень много видел там российских бизнесменов. В Китае очень жесткое законодательство, которое не терпит каких-то путей обхода, попросту не допускает их, очень жесткое налоговое законодательство, российские бизнесмены как-то не уживаются в этой среде, где законы надо выполнять (Дмитрий Семенов, директор международной компании транспортных грузоперевозок ООО «СИЭЛ», г. Москва).
  • Да никакого там особого русского бизнеса в Китае я не наблюдал, хотя русские едут в Китай. Это огромное количество мелких и средних торговцев, которые приезжают в Харбин и в Пекин, где есть специальный рынок, где покупается вот все это тряпье, которое перепродается здесь. А, значит, следующий, так сказать, более высокий уровень практически отсутствует, уровень такого крупного характера, потому что импортные поставки тряпья в основном осуществляют сами китайцы, поскольку у них налажена схема, так сказать, подставных фирм и предприятий в России, то есть это русские физические лица, которыми владеют китайцы (Александр Нагорный, аналитик, журналист, газета «Завтра», г. Москва).

Сегодня в переговорах с россиянами китайцы используют английский и отчасти русский язык. Возможно, что такая практика в будущем станет преобладающей, но она ставит россиян в неравноправное положение в переговорах. В будущем по мере расширения торговых взаимодействий подобное неравноправие станет негативно сказываться на переговорных позициях россиян. Поэтому значительное расширение в России практики преподавания китайского языка и китаистики выглядит исторической неизбежностью (равно как и практики преподавания английского языка).

  • Нужно открывать какие-то спецшколы, как это раньше делалось, нужно резко расширять ВУЗовское образование. Сейчас это еще вроде бы не очень востребовано, но ситуация может измениться довольно скоро. Ну, и, конечно же, в ВУЗах надо нарастить возможности преподавания китайского языка и китаистики. я склонен думать, что вот сейчас в условиях, когда и английского-то языка мы не усвоили, национальным приоритетом должно стать освоение не одного, а уже двух языков - английского и китайского. И соответственно освоение культурных, правовых и иных пространств этих двух сверхцивилизаций, между которыми в настоящий момент Россия и оказалась (Евгений Колесов, независимый аналитик, «Полит.ру»).
  • Языковая проблема существует, она очень серьезная, но она решаемая. Когда на рынке услуг появится такая потребность, я Вас уверяю, что преподаватели китайского языка из того же ИСАА, учитывая, сколько они там получают, пойдут работать в коммерческие фирмы, и разовьется китаеведение. Был бы спрос, это как раз саморегулируемая проблема (Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции, г. Москва).

4.2. Рост китайского национализма и китайской национальной гордости

Большинство опрошенных экспертов отмечают крайне неблагоприятный для России диспаритет во взаимном восприятии китайцев россиянами и россиян китайцами. В России и среди населения, и даже среди образованной элиты до сих пор распространены представления о Китае как о стране, крайне нуждающейся в России и в ее высоких технологиях. Такое представление уже сегодня катастрофически расходится с действительностью.

О проблеме технологий будет сказано ниже, а здесь необходимо указать на отмечаемый многими экспертами рост китайского национального самосознания и национализма, которые будут усиливаться по мере роста экономической и военной мощи Китая.

  • Есть некий момент китайского высокомерия, который все больше заменяется у молодого поколения восторгом по поводу экономического китайского развития. В Китае в случае ухода от власти компартии, а этот уход рано или поздно произойдет, новая власть может оказаться очень либеральной по части экономической политики, может быть очень демократической по части политики внутренней, но это очень хорошо может сочетаться с великодержавной и националистической идеологией, что, скорее всего, и будет, то есть великодержавная шовинистическая внешняя политика. Может быть, она будет даже более идеалистична и фанатична с точки зрения тех, кому такая политика не нравится. Компартия все-таки очень прагматичную линию проводит, национальное величие хорошо, но постольку поскольку мы с этого имеем какие-то денежки. Следующее правительство посткоммунистическое может заинтересоваться национальным величием без всяких денег (Андрей Ланьков, независимый эксперт, г. Сеул).
  • Существуют несколько пластов восприятия России в Китае. Они в общем умеренно негативные. Умеренно, но все-таки негативные. То есть, во-первых, есть память о России, восприятие России как империалистической державы. Это представления, уходящие еще к 19 веку. Во-вторых, есть какие-то скажем опасения, вызванные вообще тем, что Россия является большим и серьезным соседом, некая настороженность присутствует, плюс сочетающаяся с определенным высокомерием, потому что Китай в общем очень горд своими экономическими успехами. В России тоже имеется некоторое такое высокомерно-пренебрежительное, расистское, я бы сказал, отношение к Китаю (Андрей Ланьков, независимый эксперт, г. Сеул).
  • Каждый китаец гордится своей страной, городится тем, что эта страна развивается по инновационному пути развития, причем это знают на всех уровнях (Роман Саяпин, директор консалтинговой фирмы «Окно в Китай», г. Пекин).
  • У нас к китайцам отношение как людям второго сорта, как к людям из развивающейся страны. Это настолько диссонирует с реальным положением вещей, что китайцам это даже в голову придти не может, что у нас такое положение вещей (Роман Саяпин, директор консалтинговой фирмы «Окно в Китай», г. Пекин).
  • К Китаю в России отношение, как к какому-нибудь Казахстану, как какому-то непонятному, какие-то там казахи китайские в халатах ходят, ездят там на велосипедах, едят рис палочками и вообще там бедные и отсталые, на самом деле мы с Вам имеем дело с совершенно другой ситуацией. Вся мировая экономическая ситуация, она идет к тому, что мир будет поделен на два больших лагеря, причем это не военное будет деление, а экономическое. Так вот весь мир будет поделен на две большие экономические зоны, произойдет экономический раздел мира. Одной частью мира будет командовать, руководить, это будет сфера экономических интересов Америки и примкнувшего к нему остального европейского сообщества, все остальное будет во главе с Китаем (Андрей Милов, независимый эксперт, г. Пекин).

Одновременно с ростом собственной национальной гордости у китайцев происходит переоценка восприятия России, причем в неблагоприятном для россиян направлении. Ныне Россия воспринимается как неупорядоченная страна, страдающая от собственных внутренних проблем и обладающая огромными, но практически не используемыми природными ресурсами. По словам эксперта Юрия Лебедева, из прежнего "старшего брата" Россия в восприятии китайцев превратилась "в нуждающуюся в опеке младшую сестру", что нашло отражение в иероглифическом отображении России в китайской письменности.

  • Китай идет вверх, а мы катимся вниз, и скоро мы будем просто не интересны, потому что там мы уже не будем ровней. Вы знаете, как произошла эволюция изменения, мы раньше были «старшим братом», а теперь небольшое изменение в иероглифах, обозначающих это сотрудничество, мы как бы являемся теперь такой «сестрой», о которой надо заботиться. Это мне специалисты по китайской иероглифстике объяснили. «Старший брат» остался в прошлом (Юрий Лебедев, Президент Российского инновационного консорциума, г. Москва).
  • И к России, к россиянам в Китае отношение несколько свысока просто потому, что Россия страна бедная и страдающая внутренними беспорядками (Андрей Ланьков, независимый эксперт, г. Сеул).

Описанный взгляд китайцев на россиян усиливается незнанием и непониманием последними китайской культуры. Это затрудняет и в обозримом будущем будет затруднять достижение доверия между российскими и китайскими деловыми партнерами, что при прочих равных условиях будет вести к росту транзакционных издержек при экономических взаимодействиях.

4.3. Превосходство китайской стратегии переговоров

Ряд экспертов, хорошо знающих культурные традиции Китая, его дипломатическую и деловую практику, отмечают, что китайцы обладают глубоко заложенными в их культуру стратегиями ведения переговоров, которые позволяют им достигать значимых дипломатических и торговых побед. Важными аспектами этих стратегий являются алгоритмы изматывания противника, оказания на него психологического давления, дезинформация и обман, а также множество других приемов, которые эксперт Евгений Колесов назвал "макиавеллевской тактикой" или "школой политического цинизма", входящих в состав традиционной китайской философии.

Вполне очевидно, что китайскую стратегию переговоров нельзя сводить к чистому обману и "надувательству". По выражению эксперта Елены Велиховской, у китайцев есть своя сложная (и непонятная россиянину) этическая система, а также ритуалы переговоров, которым они, в общем, следуют.

Проблема, однако, состоит в том, что современный россиянин абсолютно не знаком с этой стороной китайской культуры, не знает и не понимает ее. Кроме того, культура ведения деловых переговоров в современной России вообще чрезвычайно низка. Никакой собственной "философией переговоров" российская культура в настоящее время не обладает. Это влечет за собой весьма неблагоприятные последствия: в бизнесе не реализуются многие потенциально возможные сделки, а в политике, по мнению ряда экспертов, Россия проигрывает Китаю дипломатическую кампанию, ведущуюся на протяжении последних лет.

  • Когда наши бизнесмены просят у меня консультаций, я всегда говорю: «Ребята, если хотите познакомиться с китайцами, я вас познакомлю, только не говорите с ними на первой же встрече о деньгах». Наши обязательно начинают говорить о деньгах. А китайцы это не воспринимают. У них сначала доверие, а потом деньги. Ну как бы с одной стороны должен быть выстроен алгоритм взаимоотношений, который им понятен и, так сказать, приятен. А с другой стороны, нужно достаточно жестко отстаивать свои интересы. А с нашей стороны не делается ни того, ни другого(Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г. Москва).
  • Россияне, которые бизнес ведут с китайцами иногда не дают себе труд заглядывать в какую-то литературу по культуре Китая и тому подобное. Все зависит от подготовки наших бизнесменов. Понимаете, в принципе, бизнес - это же не детский сад, готовиться нужно к любой сделке, к переговорам даже с европейским партнером, а с китайским партнером - так это надо готовиться особенно тщательно, это несомненно и совершенно точно (Егор Миняев, ведущий эксперт Центра «ChinaCom», г. Москва).
  • Безусловно, есть некая специфика ведения переговоров в Китае. Традиционно, китайцы - одни из самых сильных переговорщиков. Накладывается традиционный китайский менталитет. Желательно все-таки учитывать некую эмоциональную специфику, точно так же, как нужно ее учитывать при общении с представителями любой другой страны. Это относительно того, что российские бизнесмены практически не знают и не хотят учитывать китайские особенности при ведении бизнеса (Сергей Шилин, Президент Русского клуба в Пекине, г. Пекин)
  • Китайцы всегда морально готовы к очень долгим и изматывающим переговорам, это часть их национальной традиции. Вообще говоря, я думаю, что китайская традиция переговоров в настоящий момент в мировом масштабе как-то еще и не осмыслена (Михаил Копытин, независимый эксперт).
  • Китайцы, безусловно, очень сильные переговорщики. В этом надо отдавать себе отчет. И еще надо понимать, что в русской культуре и философской традиции искусство переговоров вообще не проработано. По крайней мере, так обстоит дело сейчас. К сожалению, я не знаю, как было до революции, хорошими ли переговорщиками были российские купцы. Допускаю, что были хорошими. Но в советский период, эта традиция оказалась совершенно разрушенной и, в итоге, на мой взгляд, культура ведения деловых и дипломатических переговоров в России находится на низком уровне, по сравнению с другими народами (Евгений Колесов, независимый аналитик).
  • Важный момент, который надо отметить в отношении китайской философии, это ее «макиавеллизм». То ли практицизм китайской философии, то ли жизнь на этих необъятных пространствах, привели к тому, что там и в деловой и в дипломатической практике на уровне философии, в общем-то, оказался силен элемент того, что мы в европейской традиции могли бы назвать этим понятием. Люди, знающие Китай и китайскую философию, хорошо знают, что знаменитый трактат Макиавелли «Государь» - это просто студенческий реферат по сравнению с проработками подобных вопросов в древней китайской философии. То есть, школа политического цинизма в китайской философии, в общем-то, очень развита, причем развита гораздо более серьезно, чем в европейской философской традиции (Евгений Колесов, независимый аналитик).
  • При работе с китайцами у меня у меня создалось впечатление, что китайский стиль переговоров - это гремучая смесь английского и индийского стилей. То есть китайцы, как англичане, изматывают тебя многочасовыми переговорами, цепляясь к каждой букве, но при этом, подобно индийцам, еще и пытаются тебя обмануть. Китайцы бывают очень любезными, но у меня создалось впечатление, что на переговорах любезный китаец - это опасный китаец. Впрочем, мой взгляд, наверное, упрощенный, потому что люди, специализирующиеся на Китае, находят с китайцами общий язык. У китайцев есть какая-то своя сложная и непонятная нам этическая система, которой они, наверное, в целом следуют. Но непосвященному человеку вести серьезные переговоры с китайцами трудно, надо все время быть начеку (Елена Велиховская, менеджер по внешнеэкономической деятельности).
  • Это просто видение разное. Всегда нужно стараться представить, что существует как бы стена между двумя сторонами, и всегда нужно стараться ее подвинуть. Потому что китайцы тоже будут стараться ее подвинуть. Вопрос в том состоит, где она остановится, эта стена. Этот вопрос зависит от напора каждой стороны. Один двигает ее от себя, и другой двигает ее от себя. И в каком-то моменте вот эти силы сойдутся в паритет. Если ты чуть-чуть ослабишь движение, то партнер тебя подвинет, если ты будешь стоять на своем, то очень велика вероятность того, что ты чуть-чуть подвинешься вперед, либо, во всяком случае, свое получишь. Есть такой момент, когда, казалось бы, все договорено, все головой покивали, все согласились на все, но контролировать нужно буквально каждый шаг. Потому что, если ты в какой-то момент успокоишься, то наверняка рука подвинется чуть-чуть дальше, и это будет в их пользу. Это такая логика, даже не ведения дел, а просто какого-то мировосприятия действительности (Ирина Уфимцева, независимый эксперт, г. Пекин).

 

4.4. Коррупционная активность китайцев

По общему мнению осведомленных экспертов, коррупция в Китае есть, но законопослушным людям и законопослушному бизнесу она практически не видна. В этом аспекте китайская экономическая среда разительно отличается от российской, где коррупция фактически является запретительной для законопослушного бизнеса.

  • Берут взятки только там, где действительно какой-то криминал чувствуют, где сделка не совсем чистая, не совсем законная. И берут, как это называется, «по чину». Это вот по моим личным наблюдениям. То есть, человек не наглеет, может быть, это я так на бытовом уровне сказал. Просто он как бы вот не берет, чтобы вот так «дай, дай, потому что мне просто деньги нужны». Там чиновник видит возможность для взятки только, если человек, который к нему пришел, сам создает для этого прецедент, то есть, если человек пришел какой-то криминальный бизнес делать действительно, то понятно, что какие-то деньги ему придется отдавать. Там, где есть какие-то нарушения, китайцы могут этим воспользоваться, хотя опять же гораздо в меньшей мере, чем в России, потому что за этим может последовать наказание очень жесткое, и уже не спасет ни должность, ни заслуги былые. То есть были случаи, когда просто на деньги партии создавали какой-то бизнес, деньги отмывали и, несмотря на высокие звания этих людей в Шанхае, их очень жестоко наказали за это, там дали очень много лет тюрьмы. То, что у нас Ходорковского посадили, для Китая это не особо удивительно. Там так: если ты действительно брал взятки, украл, то уже все, никто удивляться не будет, что этого человека посадили (Егор Миняев, ведущий эксперт Центра «ChinaCom», г. Москва).
  • Понимаете, нельзя сказать, что в Китае вовсе отсутствует коррупция. Скажем так, иногда некоторые проявления коррупции и не воспринимаются как коррупция. Например, человеку нужно найти себе работника, предположим, найти секретаря. Скажем так, коррупция в современном Китае частично идет от сознания людей, что нужно сделать по знакомству. Это естественный императив поведения, который идет от традиционного Китая. Они зачастую даже возьмут человека неквалифицированного, не совсем подходящего к исполнению это должности, но просто им так спокойнее. Им этого человека рекомендовали. Таким образом, они одалживают своих знакомых, и они где-то могут этим сделанным одолжением воспользоваться, в другой ситуации (Ирина Уфимцева, независимый эксперт, г. Пекин).
  • В понимании китайцев взятка - это что-то такое, за что не стыдно сесть. В китайском понимании это должно быть что-то очень большое. Здесь, например, очень распространена такая взятка, как приглашение в ресторан. Но это настолько элемент китайской жизни, что как взятка и не воспринимается. Рестораном заканчивается любая сделка. Это просто одна из сторон жизни (Ирина Уфимцева, независимый эксперт, г. Пекин).
  • Например, в Китае тоже есть коррупция, но там, грубо говоря, если чиновнику дашь, то он сделает, а у нас, даже если кому-нибудь дашь, то он сбежит, а придет следующий и еще попросит. Так же нельзя действовать (Александр Лукин, директор Центра исследований стран Восточной Азии и ШОС).
  • В России, попадая во взаимоотношения с чиновниками, понимаешь, что лучше как-то неофициально заплатить, пойти в обход, только избежать всей этой волокиты и неприятного общения. В России сами чиновники как-то вот вынуждают им заплатить. В Китае ведь все очень просто. В Китае по законодательству наказывается не только проститутка за проституцию, но и клиент. Точно также наказывается не только тот, кто берет взятку, но и тот, кто дает взятку. Даже за предложение взятки последует наказание. Во всех присутственных местах в Китае висит табличка, которая означает «взятки предлагать запрещено». Я здесь ни разу не заметила, чтобы чиновники меня провоцировали на взятку (Ирина Уфимцева, независимый эксперт, г. Пекин).
  • Во-первых, в Китае есть абсолютно четкие правила, которые проще выполнить, чем нарушить, а потом иметь неприятности с законом, которые будут обязательно и для всех без исключения. Во-вторых, если бы Вы знали, сколько здесь получают, я имею ввиду в Китае, в таможне, в милиции. Им нет смысла, они очень дорожат своим местом работы, это очень хлебные, очень хорошие должности, им просто смысла нет. Здесь с этим очень строго, потом они же не враги себе, чтобы потерять такое место работы. Количество населения огромное, конкуренция идет, начиная со школы. Наверное, перегибы какие-то есть везде. Я знаю, что наши тоже пытаются какие-то товары в обход таможни переправить, разные виды продукции ведь разными налогами облагаются(Лариса Жебокритская, литературный редактор русскоязычного журнала «Партеры», г. Харбин).

Тем не менее, Китай - это страна с многовековой историей коррупции, и китайцам отнюдь не чужда способность использовать там, где это возможно, коррупционные сделки для достижения своих целей. На территории России китайцы активно используют коррупционные средства ведения дел.

В ряде случаев коррупционная активность китайцев порождена вымогательством со стороны российских чиновников. В основном это касается малого бизнеса. Основная часть моральной ответственности за этот вид коррупции лежит на российской стороне.

  • Китайцы у нас в России сталкиваются и с вымогательством на нашей таможне, и пристальным вниманием милиции к ним. Китайским бизнесменам нередко приходится «договариваться» с нашими чиновниками (Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г.Москва).
  • Таможенники настолько насобачились на этом всем промысле, что для того, чтобы взять с китайца, они не применяют даже ни одного слова. То есть процесс имел место быть, им все положили, что положено, причем он даже ничего не произнес, вообще никаких улик. Схема отлажена до уровня бессловесного контакта. Все всё понимают, мигнул, кивнул головой и так далее и тому подобное (Евгения Антонова, социолог, г. Владивосток).
  • В основном и китайцы, и русские боятся нашей, русской, таможни (Лариса Жебокритская, литературный редактор русскоязычного журнала «Партеры», г. Харбин).
  • Возьмем милиционера, который занимается миграционными вопросами. Ему сегодня китаец заносит пятьдесят долларов, он ему делает какое-нибудь разрешение или карточку. Проблемы у китайцев в России такие же как и у любых других предпринимателей.. Здесь их либо милиция «крышует», либо еще кто-нибудь (Сергей Санакоев, председатель правления Российско-китайского Центра торгово-экономического сотрудничества, г. Москва).

Однако, по мнению ряда экспертов, существуют и иные, причем значительно более значимые сферы, где коррупционная активность китайцев является их собственной инициативой. Это происходит как в бизнесе, так и в политической сфере. (Оговорим, что речь идет не об установленных фактах, а о мнениях экспертов).

  • Китайцы охотно дают крупные взятки, причем не на уровне рядовых исполнителей, а на уровне высокого руководства. Например, когда я услышала, что яблочный концентрат для производства соковой продукции в Россию в больших объемах везут из Китая, мне стало очевидно, что в этом контракте не обошлось без крупных "откатов". Потому что яблочный концентрат хорошего качества есть и в самой России (в Краснодарском крае), и в Польше, которая находится совсем рядом. (Елена Велиховская, менеджер по внешнеэкономической деятельности).
  • Китайцы пытаются получить выход в Японское море через, там есть такая река, где подходит китайская граница, Туманная называется. Они хотят получить разрешение на прокладку железной дороги и получение коридора на базе долгосрочной аренды, концессии и так далее. И готовы платить миллиарды долларов за это, потому что это даст возможность им сократить поставку товаров в Японию, а главное, почему они к этому стремятся, они хотят получить обходной путь и воссоздать так называемую шелковую транспортную ленту. И для того, чтобы обойти, значит, наши транспортные Транссибы и БАМы, они как раз и должны пробить вот эту вот ситуацию там на взятках или еще на чем. Пока Путин отказывается и правильно делает. Но шансы у них, конечно, есть, если они аккумулируют взятки там 200-300 миллионов долларов руководству, то есть они пробили такую же ситуацию, значит, в районе Астрахани. Там получилось зацикливание маршрута железнодорожного из Пекина на Ближний Восток и в Европу. И это одна из стратегических китайских целей - воссоздание шелкового пути. То есть, вот эти транспортные артерии железнодорожные на повышенных скоростях должны идти, таким образом, минуя Россию. В наши интересы это не входит, но дело в том, что вот там коридор им разрешили, под Астраханью, там были даны взятки большие. Вот, и я думаю, что таким же образом на взятках будет пробита ситуация на Тумангане (Александр Нагорный, аналитик, журналист, газета «Завтра», г. Москва).

В свете названных фактов некоторые эксперты склонны подозревать формирование в России коррупционного прокитайского политического лобби, действующего в ущерб интересам России.

  • Если Жириновский, в июле 2005 г. вернувшийся из Китая, заявил, что раньше он видил китайскую угрозу, а теперь больше ее не видит, то ясно, что здесь дело не обошлось без политической взятки. И это еще довольно безобидная взятка, потому что она у всех на виду. Теневые взятки могут быть гораздо серьезнее. Брали же высшие российские чиновники политические взятки у Ирака. Это теперь всему миру известно. Конечно, иракские взятки не были так опасны для нашего государства. Мы лоббировали их интересы, но американцы все равно сделали по-своему. Кто-то из чиновников заработал на иракской нефти и ладно. Тот же Жириновский тоже заработал. Но с китайцами все намного серьезнее. (Евгений Колесов, независимый аналитик, «Правда.ру»).

 

5. Анализ рынка инновационной продукции

Возможность России продавать Китаю инновационную продукцию и продукцию высоких технологий часто рассматривается как "козырная карта" России, альтернатива сырьевой направленности ее экспорта. К сожалению, экспертный анализ этой проблемы не подтверждает на сегодняшний день наличия такой альтернативы.

Крайняя ограниченность возможностей России создавать инновационную и высокотехнологичную продукцию, как для собственного, так и для внешних рынков, является исключительно внутренней проблемой России, одним из факторов ее неконкурентоспособности в международной экономической среде. В своей основе эта проблема никак не связана с Китаем или какой-либо еще внешней страной.

Причины такого положения дел будут проанализированы ниже. При этом данные экспертных интервью, полученных в рамках данного проекта, будут дополнены экспертными интервью, полученными в рамках другого исследовательского проекта - оценке состояния научных институтов Российской Академии Наук.

5.1. Отсутствие в России разработок, пригодных для промышленного внедрения

В советское время фундаментальная наука, за исключением той, которая была связана с военно-промышленным комплексом, фактически не имела практических выходов. Внедренческая цепь, состоящая из звеньев: фундаментальные разработки - прикладные разработки - опытно-конструкторские разработки - серийное производство - продвижение на рынок, обрывалась на первом звене, не имевшем никакого продолжения.

Катастрофическое обрушение российской фундаментальной науки в постсоветские годы во многом вытекает из этого обстоятельства.

По свидетельству экспертов, в настоящее время, за очень редкими исключениями, Россия не располагает прикладными и опытно-конструкторскими разработками, не говоря уже об опытных образцах, внедрение которых было бы интересно Китаю или какой-либо другой стране.

  • У нас примерно сегодня так: ну, процентов десять - это разработки, готовые к использованию, а девяносто - это разработки, которые завершились только ниокровским отчетом. Даже нет там еще опытной установки или прототипа, то есть их нужно доводить еще (Николай Арзамасцев, Президент Российско-Китайского технопарка, г. Москва).
  • У нас нет высокотехнологичных и прорывных технологий. У нас просто уже нечего покупать. А в плане хай-тека вообще покупать нечего (Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г. Москва).
  • У нас наука не носит прикладной характер и не переходит именно в инновационный сектор - это уже да, действительно, это наша серьезная проблема (Сергей Санакоев, председатель правления Российско-китайского Центра торгово-экономического сотрудничества, г. Москва).
  • У нас есть, что предоставить Китаю, но проблема заключается в том, что у нас есть интересные разработки, но нет денег на их внедрение их внутри страны (Сергей Цыплаков, торговый представитель России в Китае, г. Пекин).

5.2. Российские фундаментальные научные заделы не являются в Китае продаваемым продуктом

Российские фундаментальные научные заделы являются результатом очень крупных (порой огромных) прошлых инвестиций, но сами по себе они представляют собой очень специфичный продукт, почти не имеющий рыночной стоимости. При отсутствии необходимого дополнения в виде внедренческих разработок этот продукт зачастую вообще не может найти себе покупателя или спонсора. В некоторых, более благоприятных случаях этот продукт может быть встроен в ведущиеся в разных странах мира фундаментальные научные работы через систему грантов и иных форм контрактации с учеными. Необходимо отметить, что таким способом достигается возможность продолжения научной деятельности отдельных ученых, но не значимый экономический эффект для России.

Китай, в отличие от стран Запада, не практикует систему международных научных грантов, поэтому данный способ сотрудничества с Китаем для многих российских ученых фактически закрыт. По свидетельству экспертов, Китай проявляет интерес к двум типам научных разработок:

- имеющим перспективу промышленного внедрения;

- имеющим значение для военных разработок (либо сочетающих в себе оба критерия).

  • Мы для них можем быть интересны только в плане вооружения, это основной момент на сегодняшний день, это, несомненно, наше вооружение, наши танки и, может быть, еще оборудование для атомных электростанций (Егор Миняев, ведущий эксперт Центра «ChinaCom», г. Москва).
  • Сохранились же у нас две главные позиции - это экспорт продукции атомной энергетики, оборудование для атомных электростанций, и некоторые виды военной техники, прежде всего, военные самолеты и некоторые виды судов, ну там есть кое-что еще (Владимир Портяков, заместитель директора Института Дальнего Востока РАН, г. Москва).
  • Пока мы интересны Китаю, но в очень узком секторе. Например, самолетостроение, но то, что скажем можно, уже делается. Скажем, заводы в Сиане работают по советским технологиям, то есть Сухой и так далее и так далее и так далее. А надо бы было по идее, если сами не можете, впустить их на МИГовские заводы, на МИГовские КБ и создавать совместные, так сказать, проекты, раз нас не пускают в другие места. Вот. Ну, и, конечно, Туполев - нужно было давно его объединить и сделать совместным проектом с Китаем. Тогда бы они не покупали бы «Боинги» у американцев и не тратили бы на это миллиарды долларов (Александр Нагорный, аналитик, журналист, газета «Завтра», г. Москва).
  • В Китае новые производства, они там с иголочки все и куплены на Западе, это Германия, Франция, Великобритания, очень много Америка. И вот здесь у них интерес к нам очень большой. Почему - потому что они понимают, что хотя они закупают, вообще говоря, самые такие передовые технологии и с очень таким современным оборудованием, но сегодняшняя технология, она больше там пяти-шести лет не живет. А дальше что? Дальше им что, опять идти и просить большие деньги, причем они и покупались за очень приличные деньги все. И вот здесь они хотели бы с нами войти во взаимодействие с тем, чтобы поддерживать устойчивую работу вот этого сегмента промышленности (Николай Арзамасцев, Президент Российско-Китайского Технопарка, г. Москва).

Российские фундаментальные научные разработки, даже если они находят спрос со стороны китайских или иных покупателей, покупаются очень дешево, фактически по цене заработной платы соответствующего ученого. При этом ни у российского государства, ни у российских экономических субъектов зачастую в принципе нет правовой возможности потребовать оплаты прошлых инвестиций или доли в будущих прибылях. Если же такие правовые возможности есть, реализовать их на практике чрезвычайно трудно - особенно в Китае, где покровительственное отношение к пиратскому копированию чужих технологий отчасти возведено в принцип государственной политики. В результате фактически осуществляющийся переток российских научных достижений в Китай (равно как и в другие страны мира) осуществляется почти бесплатно и в лучшем случае способствует профессиональному выживанию некоторых российских ученых (часть из которых перестает быть российскими).

  • Китай немалые ресурсы выделили на то, чтобы привлечь максимально дешевую для них интеллектуальную собственность или какие-то даже разработки, там необязательно даже интеллектуальная собственность, а скажем там научно-технические разработки из России. Китайцы платят, пусть небольшие деньги, но результаты международной деятельности, созданные по договору, принадлежат в этом случае китайской стороне (Юрий Лебедев, Председатель Российского инновационного консорциума, г. Москва).
  • Очень неплохие разработки перекочевывают вместе со специалистами на какое-то время на китайскую территорию. Специалистам создаются действительно нормальные, очень хорошие условия для работы, зарплата там и так далее. Но только специалисты эти, как правило, достаточно мало понимают в цене этой интеллектуальной собственности и своих научно-технических разработок. И в итоге она достается китайцам как бы по себестоимости. Не по рыночной стоимости, а по себестоимости. Причем себестоимость не очень высокая, так как порадовать наших разработчиков можно и не очень высокими зарплатами, даже с китайской точки зрения (Юрий Лебедев, Председатель Российского инновационного консорциума, г. Москва).
  • Китай закупает довольно много российских технологий, но в то же время нужно сказать, что множество сделок вот таких с Китаем совершается, опять же по внутренним российским причинам, не в пользу России. То есть, как бы продается технология частным образом, там за взятки, совсем не за те деньги, за которые можно было бы эту технологию продать. Нет как бы в этом вопросе четкой государственной политики, нет какого-то государственного фонда по продаже технологий. Китайцы просто по-тихому приезжают на разные заводы, предприятия, институты научные и пытаются там по дешевке договориться лично с какими-то деятелями, с какими-то учеными, их переманить к себе, закупить из разработки. Какой-то государственной политики и государственной поддержки этого сектора нет. Понимаете, вот в этой области государство должно установить как бы правило, реальную монополию полезную, сказать, что мы продаем технологию, но с определенными условиями, чтобы на нашей территории или в Китае предприятие возникло какое-нибудь, а не просто продали что-то, деньги поделили. Бывает так, что у нас что-нибудь изобретут, а потом в Китае или в другой стране начинается производство, а у нас нет денег на производство, никто не выделил. И ни Россия, ни наш изобретатель ничего не получают(Александр Лукин, директор Центра Исследований стран Восточной Азии и ШОС).
  • Конечно, существуют попытки, не всегда, но они довольно часты, это попытки эти технологии, как бы так сказать помягче, заиметь не совсем официальным путем (Сергей Цыплаков, торговый представитель России в Китае, г. Пекин).

5.3. Китай обгоняет Россию по уровню своего научного развития

В 50-е годы ХХ века Китай был действительно отсталой страной, и СССР намного опережал его в научно-техническом развитии. К сожалению, среди россиян этот стереотип отчасти продолжает существовать до сих пор, хотя в настоящее время он уже не соответствует действительности. Все эксперты говорят о том, что Китай стремительно превращается в одну из ведущих научных держав мира.

  • По сравнению с тем, как преуспели китайцы в области высоких технологий, в области иннвоаций, мы, конечно, сильно отстаем (Сергей Санакоев, председатель правления Российско-китайского Центра торгово-экономического сотрудничества, г. Москва).
  • Во многих направлениях Китай нас на сегодняшний день опережает в плане инноваций. Это, прежде всего, биотехнологии, электроника, многие виды машиностроения. И нам, безусловно, есть, что позаимствовать в плане инноваций у Китая (Александр Нагорный, аналитик, журналист, газета «Завтра», г. Москва).
  • Китай скоро удивит мир как научная держава (эксперт Ю., российский физик, выпускник МГУ, работает в Институте теоретической физики Кельнского университета. Цитата из книги «Воспроизводство научной элиты в России: роль зарубежных фондов, на примере Фонда им. А. Гумбольдта», М., 2005).

Специфика научно-технического развития Китая в сравнении с Россией состоит в том, что в последние десятилетия Китай в приоритетном порядке развивал не фундаментальные научные заделы, а создавал передовые инновационные производства, опираясь на научно-технические достижения других стран. Фундаментальные заделы до последнего времени в Китае заметно отставали. Этим объясняется тот факт, что, по мнению многих экспертов, в России до сих пор существуют научно-технические заделы, потенциально представляющие интерес для китайцев (равно как и для других стран мира). Однако реализовать с пользой для себя Россия этот потенциал практически не может. Главные причины этого состоят слабом развитии прикладных разработок и в отсутствии институциональных механизмов привлечения инвестиций в развитие НИОКР на базе имеющихся фундаментальных заделов.

  • У нас Россия отличается тем, что у нас огромное количество результатов интеллектуальной деятельности находится на складе готовой продукции. Склад забит просто интеллектуальной собственностью. И наука по-прежнему увеличивает эти складские запасы, неликвидные постольку, поскольку нет национальной инновационной системы. И они будут неликвидны (Юрий Лебедев, Председатель Российского инновационного консорциума, г. Москва).
  • У нас отсутствует финансовая инфраструктура, которую можно использовать для инновационного бизнеса вообще. За исключением редких зарубежных фондов и совершенно единиц некоторых отечественных, которые опять-таки работают не на завершающем цикле инновационном (Юрий Лебедев, Председатель Российского инновационного консорциума, г. Москва).
  • Если грамотно построить политику, а сейчас еще есть шанс в российско-китайских отношениях, то можно привлечь инвестиции китайские в национальную инновационную инфраструктуру, если объявлять о том, что мы ее создаем (Юрий Лебедев, Председатель Российского инновационного консорциума, г. Москва).
  • Если мы хотим этот рынок осваивать, то, к сожалению, нам практически все с нуля придется выстраивать. Выстраивать с нуля некую инфраструктуру, выстраивать систему государственной поддержки или государственных гарантий (Николай Арзамасцев, Президент Российско-Китайского Технопарка, г. Москва).
  • У нас в России существует крупная проблема, которая не решается десятилетиями, - это проблема интеграции науки и производства, отсутствие отлаженного инновационного процесса(науковед, Москва, интервью).
  • Наука, которая отделена от инновационного процесса, обречена на умирание. Для выживания фундаментальной науки это просто необходимо (физик, Москва, интервью).

Важно отметить сложившийся в Китае крайне негативный имидж России как делового партнера в области инновационных проектов.

  • У китайцев к нам отношение в том плане сложилось, что мы очень ненадежные партнеры. И тоже у них много оснований для этого существует. Я просто длительное время, лет шесть, был сопредседателем рабочей группы по коммерциализации технологий, была такая между двумя министерствами, и знаю примерно ситуацию, когда, скажем, мы им такие разработки впаривали, я извиняюсь за это слово, которые были абсолютно не судоходными. Эти годы были, когда мы так, лишь бы что-то заполучить, поэтому мы такими эпитетами расписывали - «единственное», «неповторимое», «самое лучшее в мире», на слова мы не скупились, и нам доверяли, а в итоге получалось так, что эта разработка, мягко говоря, совсем не та, что мы им расписывали. На практике это не подтверждалось (Николай Арзамасцев, Президент Российско-Китайского технопарка, г. Москва).
  • Но вся беда в том, что у нас очень мало технологий высокого, действительно высокого уровня. У нас, знаете, у нас некий такой был миф, что технологии на Запад не спихнули, ну, уж Китай с руками оторвет (Юрий Лебедев, Председатель Российского инновационного консорциума, г. Москва).

По мнению экспертов, если ситуация не изменится в течение ближайших 5 лет, в России практически не останется научных и технологических заделов, представляющих интерес для других стран мира, включая Китай.

  • Мы сейчас стоим, а поезд уходит. Через три-пять лет и уж точно через семь-десять лет все, что накопила Россия, там в советский период и вопреки системе после перестройки, львиная доля этого будет не нужна и никому. И я понимаю, что мы в этом плане катимся не просто на обочину, а в канаву (Юрий Лебедев, Председатель Российского инновационного консорциума, г. Москва).
  • В Китае сейчас все наоборот, потому что самый такой высоко динамичный рынок, самая высокая конкуренция, поэтому нужны высокие технологии. Мы здесь опоздали (Николай Арзамасцев, Президент Российско-Китайского технопарка, г. Москва).
  • Вопрос об инновационном рынке - это вопрос несерьезный. Рынок этот развивается со страшной силой во всем мире, но только не для России. И нет оснований полагать, что в ближайшее время будут сделаны какие-то шаги в этом направлении. Вот была хорошая ниша - оффшорное программирование, у нас же очень сильные программисты. Мы эту нишу упустили, и Индия, которая, собственно говоря, к программированию имела косвенное отношение, но своевременно начала разрабатывать и проводить нормальную государственную политику в этом отношении, захватила весь этот рынок. Нам там ничего не осталось. Примерно то же самое и в других направлениях. Нет этого рынка инноваций. Поэтому здесь влияй - не влияй, ноль на что не умножай - все равно ноль получится (Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г. Москва).
  • Ввиду того, что у нас научно-техническая сфера пребывает в таком затухающем состоянии, я не могу сказать, что в ближайшее время инновационный рынок будет быстро и активно развиваться, что мы очень интересны Китая именно в этой сфере. У нас этот рынок, к сожалению, затухает. То есть, есть неожиданные какие-то всплески, но в целом эта тенденция сейчас такая (Егор Миняев, ведущий эксперт Центра «ChinaCom», г. Москва).

5.4. Проблема поставок в Китай научной и технической продукции военного назначения

Специфика российских научных заделов в военной области состоит в том, что эти заделы в свое время были доведены до стадии промышленного внедрения и серийного производства.

Как известно, Китай является крупным покупателем российских наукоемких вооружений, причем закупка именно российских вооружений зачастую была для Китая безальтернативной в силу запретов, установленных в США и странах ЕС.

Наряду с закупкой самих вооружений, Китай является активным покупателем технологий и фундаментальных научных заделов, имеющих военное значение. При закупке этой продукции Китай там, где это возможно, использует "серые" схемы, зачастую на много порядков снижающие стоимость покупок. Однако, необходимо отметить, что использование китайцами "серых" схем осуществляется не только в инновационной сфере, а является общей практикой ведения ими дел на российской территории (т.е. является проблемой России, а не Китая).

Стратегическая линия Китая состоит в том, чтобы создать собственный национальный военно-промышленный комплекс, конкурентоспособный по отношению к США и странам НАТО. С этой точки зрения закупка Китаем готовых вооружений преследует цель не только оснащения своей армии, но и заимствования технологий с целью последующего их освоения и развития.

Как и в ряде других вопросов, приходится констатировать, что вопрос о приемлемых для России формах военно-технического сотрудничества с Китаем не проработан в экспертном сознании. Точки зрения экспертов отличаются «непроговоренностью», противоречивостью, большим количеством смысловых и логических «лакун».

В экспертном сознании существует точка зрения о недопустимости продажи Китаю оружия и военных технологий.

  • В этом смысле самым безумным действием нынешней российской власти является накачка Китая оружием. Вот о подобных вещах в первых Государственных Думах задавался вопрос: «Это глупость или измена?». Я бы хотел сформулировать это именно так: это глупость или измена. Нет ничего более опасного для России, как накачивание Китая оружием, потому что некуда деть это оружие, кроме как направить его в сторону России, больше некуда (Владимир Каганский, независимый эксперт, г. Москва).

С другой стороны, по мнению многих экспертов, логика развития военно-промышленного комплекса Китая в обозримом будущем приведет к тому, что Китай перестанет быть импортером российских вооружений. Это может произойти уже в самом ближайшем будущем, особенно если страны ЕС снимут законодательные ограничения на поставку оружия Китаю.

Российские технологические и фундаментальные заделы военного или двойного назначения, если они не получат существенного развития, также в скором времени перестанут быть интересными для Китая и для других стран. Поэтому многие эксперты считают, что России следует развивать военно-техническое сотрудничество с Китаем, пока для этого имеется хоть какая-то возможность.

  • Можно сказать, что ни мы Китаю в этом плане не интересны, ни Китай нам. Вот сейчас эта история со снятием эмбарго ЕС на поставку военной техники в Китай. Почему она возникла - Китай у нас покупает практически любое вооружение - пока покупает. Но у нас нет высокотехнологичных и прорывных технологий. Скоро у нас просто нечего будет покупать. Другие страны нас вытеснят. В плане хай-тека вообще покупать нечего. У нас раньше можно было покупать разработки теоретические, а теперь и все теоретики уехали (Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г. Москва).
  • Здесь, кончено, сразу же возникает проблема секретности. Это вещь, о которой я постоянно говорю. Мы собаки на сене. Самым натуральным образом. Для чего нам эти вещи нужны, я не понимаю. Они через несколько лет все равно перестанут быть секретами и станут никому не нужны совершенно. Я абсолютно согласен, что нам нечего здесь секретить, абсолютно нечего(Сергей Санакоев, председатель правления Российско-китайского Центра торгово-экономического сотрудничества).
  • Пока у нас еще имеются огромные возможности. В частности, в ядерной энергетике. Нужно приглашать китайцев работать в Дубне, приглашать китайцев работать на ядерных станциях и, я не знаю, в ядерных институтах. Это вполне возможно, но не реализуется. Дело в том, что никакой секретности давно уже не существует, никакой проблемы секретности давно уже нет. Если мы еще года два-три подождем, то вообще никому не нужны будем со своими секретами (Александр Нагорный, аналитик, журналист, газета «Завтра», г. Москва).

В последние годы в СМИ широко освещались уголовные процессы против российских физиков, якобы продававших Китаю научно-технические секреты военного или двойного применения. В отношении обоснованности этих процессов у многих экспертов возникают серьезные сомнения. Один из аргументов состоит в том, что довольно странно продавать Китаю новейшее вооружение вместе со всей технологической документацией, и одновременно преследовать ученых, передавших Китаю, пусть даже по "серым" схемам, те или иные технологические частности. Второй фактор сомнения связан с описанными в СМИ серьезными нарушениями процессуальных норм при проведении названных процессов. Наличие этих нарушений приводит некоторых экспертов к выводу, что эти дела являются в коррупционными или показными, а не вытекающими из стратегических интересов России. При этом эксперты отмечают, что продолжение практики таких дел приведет к закрытию в России многих фундаментальных направлений, которые пока еще имеют шанс сохраниться.

  • Все эти процессы, физики, экологи, проданные секреты, все ведь это как-то не очень хорошо сказывается (Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г. Москва).
  • Вот информация, когда обвинили, я просто знаю вот этого человека, он у нас в Харбине работал, в институте. Понимаете, я не думаю, что он открыл какой-то уж очень большой секрет китайцам. По-моему, это просто политический процесс, который был нужен России для каких-то целей. Это был Денисов. А потом прошла информация про Щурова. Я тоже его знаю прекрасно, у нас же здесь работали они все, в разных институтах. Я не думаю, что они какие-то секреты выдавали. Они работали вместе с китайцами, во-вторых, они развивают уже имеющиеся какие-то технологии. Просто в этом случае все связано с политикой. А это не идет на пользу развитию хороших отношений. Нам здесь было просто смешно, потому что мы прекрасно знали этих людей, причем почему-то выбрали именно этих людей, непонятно. Там ведь большие коллективы работали, там вообще одно время работало человек двадцать из России. А институт, где они работали, вообще построили русские в свое время. Так что непонятно, какие там секреты. В свое время здесь сто пятьдесят русских работало в этом институте. Честно говоря, было все это непонятно и неприятно (Лариса Жебокритская, литературный редактор русскоязычного журнала «Партеры», г. Харбин).
  • Я думаю, что важнейшей задачей российских физиков сейчас является прекращение возмутительного балагана, который развели так называемые "правоохранители" вокруг Валентина Данилова. Его посадили на 14 лет (!) по абсолютно фальшивому обвинению, по страшному обвинению - это называется "измена Родине в форме шпионажа". А на самом деле - это больше всего похоже на "соцсоревнование" между разными областными управлениями ФСБ за то, кто из них больше таких "шпионов" поймает. Подобных дел по стране как минимум полдюжины, но про остальные мы (физики) меньше знаем, потому что области науки другие. Людям науки пытаются объяснить, что место наше у параши. Дело настолько очевидно дутое, что очень многие люди, крайне далекие от политики, сильно разозлились по этому поводу (Михаил Фейгельман, заместитель директора Института теоретической физики им. Ландау, г. Москва).

В рамках настоящего отчета нет возможности давать правовую оценку описанным выше уголовным делам, однако правомерно (в соответствии с высказанными экспертами мнениями) ставить вопрос о том, насколько последовательной является политика России в отношении поставок в Китай продукции военного назначения, и насколько эта политика в разных аспектах соответствует интересам России. Этот вопрос требует концептуальной проработки.

5.5. Проблема создания в России конкурентоспособного инновационного сектора

Проблема сотрудничества с Китаем в области торговли наукоемкой продукцией и создания наукоемких производств связана не с Китаем, а самой Россией. Россия пока еще обладает передовыми научно-техническими заделами, но не обладает экономическими институтами, необходимыми для преобразования этих заделов в продукцию, предназначенную для реализации на рынках. Ключевым аспектом, от которого зависит все остальное, здесь видится создание схем инвестирования таких проектов.

Многие эксперты указывали в этой связи на огромное развитие в Китае технопарков и бизнес-инкубаторов, и на катастрофическое отставание в этой сфере России. Эта мысль является правильной, но отчасти технократической, поскольку данная проблема должна ставиться не в технической, а в финансовой плоскости.

  • Если говорить о ситуации с технопарками в России, если брать по международным таким нормам, по масштабу, по объемам, ну, я бы сказал, что есть три-пять, может быть, наберется, а в основном-то нет.. На начальной стадии развитие инновационной инфраструктуры, это любую страну Вы можете взять, все это создавалось с очень такой солидной государственной поддержкой. А у нас все эти технопарки скорее возникали не благодаря поддержке государства, а вопреки. Как, знаете, донкихоты, вот они это дело создавали. Это, конечно, самое главное препятствие(Николай Арзамасцев, Президент Российско-Китайского технопарка, г. Москва).
  • У нас сейчас в России порядка 87-90технопарков. Из них реально работают, может быть, единицы. И то из тех, которые работаю, в инновационном бизнесе работают процентов на 10-15, для того, чтобы хоть как-то соответствовать понятию «технопарк». У нас их очень мало (Юрий Лебедев, Президент Российского Инновационного Консорциума, г. Москва).
  • В Китае действуют технопарки различного вида - от научных до промпарков, и образуют вот эти самые зоны развития новейших и высоких технологий Они сейчас переходят к понятию зона экономического развития Таких зон тоже очень много, гораздо меньше, чем технопарков, конечно, но несколько десятков существует. Среди них выделяются крупные зоны. Их там всего несколько, они уже специализированы по направлениям инновационного бизнеса. А начинали они вот таким вот массовым образом в провинциях, которые нужно было развивать, создавали инновационную инфраструктуру и через нее развивали промышленность. То, что и нужно делать любому государству, которое не хочет быть на обочине современной экономике. А мы туда на эту обочину упрямо бредем (Юрий Лебедев, Президент Российского Инновационного Консорциума, г. Москва).
  • У нас в России, по-моему, ни одного технопарка на сегодня нет, у нас только говорят, что вот они будут создаваться под Питером, в Нижнем Новгороде, в Иркутске. А чтобы показать - вот технопарк, такого у нас нет. Технопарк - это в принципе финансовый проект по большому счету, это инкубатор технологий, это венчурный проект, с другой стороны - это государственной важности дело (Леонид Орлов, руководитель Представительства Совета по развитию торговли Гонконга).

Эффективный инновационный сектор России, если он вообще имеет перспективу развития, должен ориентироваться не только на китайский, но и на другие международные рынки. Кроме того, этот сектор должен ориентироваться на создание продукции с высокой добавленной стоимостью, а не на дешевую распродажу фундаментальных идей.

С точки зрения международного партнерства российский инновационный сектор должен иметь универсальную направленность. Создание политических преференций (как положительных, так и отрицательных) для тех или иных стран, в том числе для Китая, противоречит интересам России. Вместе с тем потенциал сотрудничества с Китаем является огромным, и кооперация с ним способна дать мощный импульс для развития российского инновационного сектора.

5.6. Экспорт в Китай услуг российского высшего образования

Проблема экспорта в Китай услуг российского высшего образования примыкает к проблеме экспорта высоких технологий. К сожалению, по мнению опрошенных экспертов, а также согласно аналитическим материалам Рабочей группы ЦСР, российское высшее образование не пользуется в Китае высоким престижем. Причины этого очевидны. Многие отрасли российского высшего образования еще в советское время не были конкурентоспособными на мировом уровне. Ныне этот разрыв усилился и захватил ряд тех отраслей, которые раньше отличались действительно высоким научно-преподавательским уровнем. По свидетельству экспертов, российское высшее образование сильно деградировало и продолжает деградировать. Остановить этот процесс и сделать российское высшее образование конкурентоспособным на мировом уровне могут только институциональные реформы, обсуждение содержания которых выходит за рамки данного отчета. В сегодняшних условиях эксперты оценивают крайне пессимистично как само состояние российского высшего образования, так и возможность масштабного экспорта услуг этого образования в Китай (равно как и в иные страны).

  • Учиться в российских ВУЗах стало просто невозможно, потому что масштабы коррупции в системе высшего образования в России не только потрясают, но уже и сказываются на качестве высшего образования впрямую (биофизик, Потсдам, Фонд Гумбольдта).
  • Скорее учат хорошо, чем плохо, но иногда чувствуется формальный подход, для галочки. Если в процентах, то доля хороших преподавателей составляет процентов 50, процентов 30 - что-то такое в серединке, совсем плохих - 20процентов. Однако тенденция неблагоприятная (студент-психолог, второе высшее образование, Москва, интервью).
  • Нам сокращают часы за счет практических занятий, но в плане теории мы пока получаем все, а вот тем, кто собирается поступать в этом году, им уже будут сокращать и теоретические занятия, при этом очень сильно увеличивают цену. Такая коммерциализация в плохом смысле. Поэтому перспективы факультета видятся мне совсем нерадостными (студент-психолог, второе высшее образование, Москва, интервью).
  • Из-за качества обучения лично я сменил факультет, столкнувшись со всеми перечисленными проблемами в одном месте. А именно - плохое качество преподавания, поверхностная подача материала, сами преподаватели, что называется, не в материале, работают только за зарплату (студент экономического факультета, первое высшее образование, фокус-группа «Студенты», г. Москва).
  • В моем ВУЗе обучение совершенно отвратительное, потому, что многие преподаватели вообще оставляют желать лучшего, с точки зрения их собственных знаний, потому что русский язык и литературу преподает бывшая журналистка, которая пишет нередко с ошибками на доске, и сама неправильно излагает свои мысли (студент гуманитарного факультета, первое высшее образование, фокус-группа «Студенты», г. Москва).
  • Университет должен быть центром интеллектуальной жизни, а не просто конвейером по штамповке кадров. Этого нет, мы видим в высшей школе диссертационную науку. Ляпанье диссертаций, тем более, что сейчас это поставлено на коммерческом уровне. А наука, которая отделена от образовательного процесса, она попросту обречена (математик, Москва, интервью).

Вместе с тем обмен услугами высшего и иного образования между Россией и Китаем может иметь несколько иные цели, чем цели приобретения высшего уровня квалификации в области тех или иных дисциплин. Выше уже говорилось о том, что неизбежно расширяющегося сотрудничества Россия и Китай должны лучше знать друг друга, т.е. обладать кадрами, владеющими языками обеих стран и знакомыми с их социокультурными, экономическими, правовыми и иными реалиями, а также, не в последнюю очередь, личными дружескими связями.

В связи с этим необходимо ставить вопрос о широкомасштабном обмене студентами, а также о посылке российских студентов на обучение в Китай (в том числе по программам второго высшего образования, а также на платной основе).

 

6. Факторы, препятствующие взаимным инвестициям

Согласно оценкам экспертов, взаимные инвестиции (из России в Китай и из Китая в Россию) в настоящее время очень малы, и находятся, по выражению одного из экспертов, «на точке замерзания».

Российские инвестиции в Китай не идут по причине очень высокой конкуренции с мировыми инвесторами, которые, как говорят эксперты, «стоят в очереди» со своими инвестициями.

Китайские инвестиции не идут в Россию по причине неблагоприятного инвестиционного климат, т.е. по той же причине, по которой в российскую экономику слабо идут инвестиции из других стран мира.

А. Российские инвестиции в Китай

  • Инвестиции из России в Китай? Туда же очередь стоит господ из хэджинговых фондов, из инвестиционных фондов международных. А во что там вкладывать? В производство вкладывать, так Вам и так произведут все, что надо под любым брэндом, под Вашим, под чужим, под каким хотите. Понимаете, если Вы «Дюпон», то для Вас Китай - это инвестиционно привлекательная страна, а если Вы - завод АЗЛК, то нет (Леонид Орлов, руководитель представительства Совета по развитию торговли Гонконга, г.Москва).
  • В 2003 году в Китае было образовано, по-моему, если мне память не изменяет, 31 800 совместных предприятий. Причем это все высокотехнологичные предприятия. Но с Россией там буквально, ну, может быть, десятки. Вот из этих 31 800 предприятий только 8500 тысяч предприятий созданы при вкладе китайской стороны примерно 30-40%, а остальные примерно на 90% имеют иностранный капитал. Мы же когда пытаемся, скажем так, создавать там совместные предприятия, а китайская вся политика в области высоких технологий построена на одном - это занять свою собственную свободную рабочую силу - мы не готовы вкладывать, инвестировать такой высокий процент в совместное предприятие. У нас к тому же очень негативный инвестиционный климат, которого нигде, ни в одной другой стране нет. А мы на таких условиях, когда мы можем вложить туда свой капитал, мы на это пойти не можем, особенно научные организации, потому что у нас просто нет этого капитала. Мы чем довольствуемся? Мы вкладываем высокую технологию в уставной капитал, а по их законам это вложение может составить 35% максимум, а в первый год - только 20%. Вот мы с 20%, да еще сидим здесь в России, потираем руки и ждем дивидендов. А так, конечно, бизнес не делается. Поэтому в общем никакого такого реального бизнеса в области высоких технологий совместного практически не наблюдается (Николай Арзамасцев, Президент, Российско-Китайского Технопарка, г. Москва).

 

Б. Китайские инвестиции в Россию

  • Если говорить научным языком, то нам мешает недостаточно привлекательный инвестиционный климат. А это уже не вопрос двусторонних отношений. В принципе, что мешает - политическая нестабильность в стране, в России, коррупция на всех уровнях, в особенности на местном уровне (Александр Лукин, директор Центра исследований стран Восточной Азии и ШОС).
  • В Китае очень большие золотовалютные запасы, в связи с чем нам было бы очень хорошо привлекать китайские инвестиции. Но ряд факторов мешает нам привлекать китайские инвестиции. В принципе, что мешает - политическая нестабильность в стране, в России, коррупция на всех уровнях, в особенности на местном уровне (Александр Лукин, директор Центра исследований стран Восточной Азии и ШОС, г. Москва).
  • Китайские инвестиции в российский высокотехнологичный сектор отсутствуют, находятся на точке замерзания, но это ведь связано не с нежеланием инвестировать в этот сектор российской экономики, а с его практически отсутствием или плачевным состоянием. Отчасти это очень сильно связано и с закрытостью этих высокотехнологичных отраслей, куда доступ иностранным экспертам, а тем более иностранным инвесторам до сих пор запрещен. Как мы видим, инвестиции идут в основном в сырьевые, так скажем, отрасли российской экономики, в ее добывающие отрасли, это касается не только нефти и газа, но также и рудных минеральных наших запасов. Ну, может быть еще деревообработка (Дмитрий Семенов, директор компании международных грузоперевозок ООО «СИЭЛ», г.Москва).
  • Больше всего препятствий на пути китайских инвестиций в российскую экономику создает отсутствие правил, четких, абсолютно прозрачных правил на уровне законодательном со стороны России. Ну, например, сейчас единственная положительная вещь, которая в этой области свершилась, это 9 июня в первом чтении был принят закон об особых экономических зонах. Это вещь, которая может серьезно способствовать развитию вот этого инвестиционного сектора сотрудничества Китая и России (Сергей Санакоев, председатель правления Российско-китайского Центра торгово-экономического сотрудничества, г. Москва).

Не все китайские инвестиции, с точки зрения экспертов, соответствуют российским интересам.

  • Инвестиции в нефтегазодобывающую отрасль, на мой взгляд, учитывая то, что запасов российских недр нефти и газа осталось на пятнадцать лет, может быть, по наиболее оптимистичным подсчетам, наверное, лет на двадцать, я думаю, что никакие инвестиций нам в эти отрасли не нужны. Потому что рост объема добычи нефти на 6-7%, по-моему, такие проценты называют, говорит о том, что мы достаточно успешно развиваемся в этом направлении и без иностранных инвестиций (Дмитрий Семенов, директор компании международных перевозок ООО «СИЭЛ», г. Москва).
  • России, если мы хотим избавиться от роли «сырьевого придатка» Китая, которую фактически мы сейчас играем, необходимо создать условия для того, чтобы инвестиции шли, в первую очередь, в наукоемкие отрасли промышленности - производство оборудования, лекарств (где Китай традиционно силен), телекоммуникации (Сергей Шилин, президент Русского клуба в Пекине, г. Пекин).

Среди экспертов прозвучала мысль, что процесс активизации взаимных инвестиций может быть начат с обмена активами, который будет способствовать развитию деловых связей и взаимной «притирке» российских и китайских бизнес-структур.

  • Способствует обмен активами больше всего. Это на самом деле очень простой вопрос, взаимные инвестиции. Нужно дать возможность, так сказать, китайцам наконец что-то купить здесь и простимулировать покупку нашим бизнесом чего-либо там. У нас в России единственное, что можно купить, это нефтегазодобывающую компанию. Либо участки вот уже разведанные, либо еще не разведанные участки, месторождения, у нас больше покупать нечего. И второй момент - это торговые центры. Вот «Балтийская жемчужина» в Питере - это огромный прорыв в этом направлении, я даже удивился, что кто-то смог это сделать. А на данном этапе больше всего препятствует развитию взаимных инвестиций государственная политика России (Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г. Москва).

 

7. Влияние таможни и пограничной службы на российско-китайский товарооборот

Таможня и пограничная служба, а также инфраструктурная обеспеченность российско-китайской границы с российской стороны сегодня являются острыми проблемными вопросами.

Эксперты выделяют два основных аспекта этой проблемы. Первый из них состоит в том, что российская таможня и пограничная служба коррумпированы.

Второй аспект связан с инфраструктурной неразвитостью российской таможни, пограничной службы и всей приграничной территории с российской стороны.

Коррумпированность российской таможни и пограничной службы проявляется в том, что из России в Китай они пропускает без пошлин и без регистрации большие объемы сырьевых ресурсов (круглый лес и другие), а также и запрещенные к вывозу биоресурсы дальневосточного леса.

  • Беспредел, который творят таможенники,учитывая глубокоэшелонированность их прикрытия коррумпированными властями и силовыми структурами - это главный дестабилизирующий фактор. Я оказываю услуги по поиску партнеров для сотрудничества в Китае для российских фирм и компаний. Очень часто мои российские клиенты, достаточно выросшие для прямого сотрудничества с китайцами, отказываются от работы напрямую, после того как им «прочистят мозги» на таможне. Белый импорт практически невозможен для малых и средних российских компаний. Таможенники прямо заявляют: «если сейчас все начнут после вас возить в белую - то что же мы кушать будем». Очень серьезная ситуация. (Игорь Мажаров, независимый эксперт, проект «Абирус», Хабаровск-Гуанчжоу).
  • Когда летом прошлого года Путин сменил начальника государственного таможенного комитета, Вы не представляете, что было. То есть, на три месяца все грузы встали просто. Да, представьте себе. Когда сменили начальника таможни недавно, ну вот буквально весной этого года в порту Восточном, там был огромный товарооборот контейнеров их Китая, этот новый таможенный начальник просто приехал и сказал: «Так, чьи тут контейнеры стоят? Я знаю, что все это серый импорт. Давайте так, вот все, кто сейчас стоит, по три тысячи контейнеров мне лично, после этого я их выпускаю». Естественно, все это говорится неофициально. На любой таможне Вы приходите, и там есть человек, к которому нужно обратиться, и он решит все Ваши проблемы. Так сказать, доверенное лицо, которое в курсах, что называется. Когда едешь из Гродеково или из Полтавки вот в Приморском крае со стороны границы в сторону Уссурийска, сплошь стоит зона коттеджей, шикарных коттеджей, как в Подмосковье, там трехэтажные, четырехэтажные со спутниковыми антеннами, с садами камней. Чьи все это сады и коттеджи? Таможни (Игорь Мажаров, независимый эксперт, проект «Абирус», Хабаровск-Гуанчжоу).
  • Российской таможней, российской пограничной службой создаются абсолютно искусственные, надуманные препятствия, что на приграничной торговле, что на таможне, это не имеет значения, создаются искусственные препятствия, чтобы решать эти вопросы исключительно путем коррупции. Вот это и есть основная проблема (Сергей Санакоев, Председатель правления Российско-китайского Центра торгово-экономического сотрудничества, г. Москва).
  • Вы, наверное, слышали о существовании расхождений данных китайской и российской таможенных статистик. Откуда они берутся, что является причиной этого расхождения, совершенно понятно. Как только грузопоток достигает нашей границы, начинается увод части этого грузопотока в нелегальные схемы. Отчасти это связано и с тем, что наши таможенные органы нередко сами провоцируют на такой вот способ ведения дел (Дмитрий Семенов, директор международной компании грузоперевозок ООО «СИЭЛ», г. Москва).
  • То, что у нас таможня берет большие взятки за оформление тех товаров, которые можно было бы оформить вполне легально и без всяких проблем - это общеизвестно. У нас все равно, даже если сделка чистая, все равно действует тот принцип, что «не подмажешь - не поедешь». Это исключительно на нашей, на российской стороне, на китайской таких проблем нет (Егор Миняев, ведущий эксперт Центра «ChinaCom», г. Москва).
  • Лесной бизнес - это просто позорная вещь, вот для меня как для русского человека, который на это смотрит. Трудные времена у России, но просто так брать лес, рубить и вывозить его за 1000 долларов взятки с лесовоза, перевозить через границу. Что еще можно тут добавить? Борьба с коррупцией - это уже стало общим местом (Леонид Орлов, руководитель представительства Совета по развитию торговли Гонконга, г. Москва).
  • На Дальнем Востоке лес рубится сейчас по существу только китайцами, то есть здесь сейчас созданы китайские фирмы, которые вырубают этот лес. Они берут порубочный билет на 5000кубометров, а как бы под этот порубочный билет они вырубают и 8000, и 10000, и 15000кубометров. И все это вывозится в Китай за взятки (Игорь Мажаров, независимый эксперт, проект «Абирус», Хабаровск-Гуанчжоу).
  • Это не секрет, что в китайцах все видят источник доходов и пытаются их как-то «стричь», но эта проблема, насколько она решаема, я не знаю. Можно сказать, что такая проблема есть, но не призовешь же всех быть честными. То, что служебное положение используют в России на всех уровнях, это не секрет, в том числе это касается и таможенной службы, и пограничной службы российских. То, что скорость прохождения меньше именно на российском погранпереходе, чем она могла быть, это - вне всякого сомнения. С чем это связано - ответ на этот вопрос тоже абсолютно прозрачен (Владимир Портяков, заместитель директора Институт Дальнего Востока РАН, г. Москва).
  • Таможня просто кормится с китайцев. Таможенники настолько насобачились на этом всем промысле, что для того, чтобы взять с китайца, они не применяют даже ни одного слова. То есть процесс имел место быть, им все положили, что положено, причем он даже ничего не произнес, вообще никаких улик. Схема отлажена до уровня бессловесного контакта. Все всё понимают, мигнул, кивнул головой и так далее и тому подобное. Засечь их трудно, но естественно можно, было бы желание. Надо, чтобы этим кто-то занимался, чтобы их кто-то ловил. В таможенную академию тут конкурс громадный. Народ знает, куда идет и что с этого будет в итоге иметь. Ну, представьте себе, это ровная степь, по нашу сторону сплошной развал и голод, и вот стоит эта будка или здание, и лезут в руки живые деньги. О чем тут можно говорить? В течение последних двух лет была всего одна или две облавы, если так можно выразиться. Идет вывоз леса китайцами за бесценок. Идет нелегальный вывоз леса. И всего того, что в лесу растет и живет: те самые лягушки, женьшень, все, что можно. Металл вывозят, тоже нелегально. Целые горы металла. Это тоже все нелегально. Все, что вывозится отсюда китайцами, в подавляющем большинстве вывозиться нелегально. И при активном участии нашей российской стороны (Евгения Антонова, социолог, г. Владивосток).
  • Сейчас господин Ванин, руководитель нашей таможни, заговорил о том, что надо наводить порядок. Так что не китайская это скорее мафия, а своя. Поэтому лучше и чужие статистические данные. А у китайцев и серый, и черный оборот учитывается. Второе обстоятельство - у кого какие цифры и каковы объемы - связано с тем, что китайцы научились заниматься у нас такими видами деятельности, до которых наши не додумались бы. Например - сбором икры лягушек. Она у них ценится очень. И они изобретательно выкачивают ее килограммами. Я не знаю, что они показывают на таможне. Но в тайге они живут сами по себе, скрытно. И заняты отдаиванием лягушек. Это очень суровый вид браконьерства, который аукнется нам (Виля Гельбрас, «Скитайцы», интервью «Новой Газете»).

Из Китая в Россию также ввозятся значительные объемы различных товаров (в первую очередь товаров широкого потребления), которые при прохождении через таможню декларируются по заниженной стоимости или вообще не декларируются.

  • Все проблемы замыкаются на уровне этого коррупционного интереса. Это абсолютно серьезная и единственная проблема на сегодняшний день. А что такое серые схемы на таможне? Это коррупция просто, вот и все, когда за взятки уменьшаются таможенные платежи (Сергей Санакоев, Председатель правления Российско-китайского Центра торгово-экономического сотрудничества, г. Москва).
  • Дешевый ширпотреб, текстиль, обувь просто ввозят в обход этих таможенных постов, все равно в связи со всеми этими сложностями ввозят товар в обход этих существующих таможенных правил. И должного экономического эффекта эти таможенные правила все равно не приносят. Людям все равно удается ввозить эти грузы в обход, неформально договариваются с таможенниками, изменяют таможенные документы, сопроводительные документы, упаковочные листы, скрывается страна происхождения, достаточно много существует путей сокрытия, ухода от выполнения этих таможенных правил. Это чисто российский атрибут. Касается все это только российской таможни. Вроде бы все эти правила введены для пресечения незаконной деятельности, но она-то не пресекается, всегда находятся пути увода всего этого грузопотока в тень (Дмитрий Семенов, директор международной компании грузоперевозок ООО «СИЭЛ», г. Москва).
  • Китай - это черный нал, скажем так. Вот они берут тот или иной товар и начинается, как его можно привезти в Россию. Обычные схемы - это серые схемы. То есть, это что такое. По существу, ну, такая узаконенная контрабанда. Узаконенная с российской стороны (Игорь Мажаров, независимый эксперт, проект «Абирус», Хабаровск-Гуанчжоу).
  • Весьма часто у китайцев отсутствуют паспорт сделки, таможенные декларации, таможенные платежи, когда они оформляют экспорт. Существует до сих пор, на мой взгляд, совершенно неправильная, ненужная и преступная система так называемого карго доставки груза, серые таможенные схемы, называя вещи своими именами, которые представляют прямой преступный сговор между соответствующими таможенными и приграничными структурами двух стран, нашими, китайскими, транспортными компаниями и так далее (Андрей Милов, независимый эксперт, г. Пекин).
  • Я знаю, что наши тоже пытаются какие-то товары в обход таможни переправить, разные виды продукции ведь разными налогами облагаются. Для печатной продукции есть свои законы, даже если она абсолютно нормальная, то это все равно уже другая категория, не то, что там туфли. Стройматериалы тоже, какие-то другие виды продукции, допустим, лом и металл, они идут по-разному. Что дороже лом или металл? Соответственно не хочется платить как за металл, а лучше как за лом заплатить. У нас на китайской таможне все с этим очень строго, а на российской таможне всегда можно найти лазейку, китайцы этим весьма охотно пользуются (Лариса Жебокритская, литературный редактор русскоязычного журнала «Партеры», г. Харбин).

Многие эксперты высказывают мысль о том, что ликвидация "серых" схем провоза товаров через таможню без каких-либо дополнительных мер может в значительной мере способствовать запланированному на межгосударственном уровне росту товарооборота к 2010 году.

  • Тот товарооборот, который официальные цифры называются, это только белый товарооборот, а ведь еще и теневой товарооборот существует, который примерно столько же составляет, сколько и белый. Поэтому, если вывести его в белый, то он уже автоматически увеличится в два раза, товарооборот с Китаем (Александр Лукин, директор Центра исследований Восточной Азии и ШОС, г. Москва).
  • Если вывести весь этот товар, попадающий в Россию по серым схемам - уже товарооборот увеличится в разы (Дмитрий Семенов, директор международной компании транспортных перевозок ООО «СИЭЛ», г. Москва).
  • Например, едут 40 физических лиц в Китай, каждый из которых декларирует на себя 50 кг различных товаров, итого это получается 2 тонны. Таким образом, это ввозится беспошлинно. Соответственно, не фиксируется как товарооборот, хотя, если мы посмотрим приграничные районы, например, Читинскую область, Дальний Восток, то там количество физических лиц, пересекающих границу, в год переваливает за 100000 человек, если это умножить на 50 кг, получим 5000 тонн грузов и товаров, которые на самом деле ввезены, но в товарообороте они не учитываются. Переведите этот неучтенный товарооборот в официальный, у Вас уже товарооборот повысится. Может, для начала надо посчитать реальное положение вещей, прежде чем товарооборот увеличивать на государственном уровне? (Дмитрий Микитченко, заместитель руководителя департамента промышленности и предпринимательства администрации Новосибирской области, г. Новосибирск).
  • Значительная часть китайских товаров поставляется в Россию по так называемым серым схемам неорганизованной торговли. Кроме того, часть товаров поступает в Россию вообще вне всяких схем и таможенного оформления, можно сказать, черным путем. И использование вот этих серых схем, некоторые называют это «народная торговля», мы предпочитаем это называть «неорганизованная торговля». Перевести эту «неорганизованную торговлю» в организованную - вот вам уже увеличение товарооборота (Сергей Цыплаков, торговый представитель России в Китае, г. Пекин).

Инфраструктурная отсталость российской таможни, пограничной службы и приграничной территории рассматривается экспертами как серьезный ограничитель развития торговли. При этом все эксперты отмечают разительный контраст между быстро развивающейся в инфраструктурном отношении китайской приграничной территорией и застойкой российской.

  • Самое главное - это необустроенность границы. У нас же там земля-то как бы не обустроена, нет инфраструктуры, это огромная проблема. Нет инфраструктуры, которая бы способствовала торговле. Нет инфраструктуры, нет обустройства элементарного на этих территориях (Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции»).
  • У нас нет на сегодня ни одного пограничного перехода, который работает в двадцатичетырехчасовом режиме, кроме станции Даурия, где в двадцатичетырехчасовом режиме идут составы только грузовые. Люди могут переходить только вот в рабочее время. Второй момент - отсутствует сама инфраструктура этих переходов. Там реально нет нормальных условий. Ну, там реально проблема отхожих мест существует. Это, что касается российской стороны. А на китайской стороне все в полном порядке, там все хорошо, там вложены большие деньги в это (Леонид Орлов, руководитель Представительства Совета по развитию торговли с Гонконгом).
  • Должно быть адекватное развитие инфраструктуры с китайской и с российской стороны. Сейчас это неадекватно только с российской стороны, российская инфраструктура просто никак не развивается, а Китай наращивает на границе серьезные мощности. Когда мы говорим об инфраструктуре, то подразумеваем не только дороги, но и торговые центры, там банковский сектор, обслуживание, сервис всего этого. Это целая как бы система торговли (Сергей Санакоев, Председатель правления Российско-китайского Центра торгово-экономического сотрудничества, г. Москва).
  • Есть вопрос состояния пограничных переходов с нашей стороны. Здесь просто нужна правильная постановка вопроса. Нужно хотя бы сделать так, как это сделано на китайской стороне, на это нужно выделить очень небольшие деньги, и, когда говорят сейчас широко об образе России, то образ России у нас начинается с погранперехода, а когда там нет, извините, ни туалета, ни здания нормального, где таможенники сидят, то там очень сложно что-либо дальше делать (Владимир Портяков, заместитель директора Института Дальнего Востока РАН, г. Москва).
  • По поводу обустройства приграничной торговли с российской и китайской стороны приведу пример. У нас есть город Суйшэньхэ, а с другой стороны есть такой город Пограничный, это от Владивостока не далеко. Я же сама очень давно живу в Китае. Я была в тех краях в начале девяностых годов и была там совсем недавно. Так вот сейчас Суйшэньхэ - это огромный город, а в начале девяностых это были просто два села, там было ужасно. Вокзалы не отапливаемые, завязали в грязи, в общем все было ужасно. Так вот Пограничный и сейчас остался на том же уровне, а Суйшэньхэ - это огромный город (Лариса Жебокритская, литературный редактор русскоязычного журнала «Партеры», г. Харбин).
  • Потом китайцы - очень грамотные ребята, они же уже подтянули инфраструктуру всю прямо к границам России, перешел через границу - у тебя на три года бесплатно площадь, офисная, льготы по налогам, бесплатные таможенный ввоз и вывоз, ввоз оборудования и вывоз продукции. Это со стороны Китая. У России ничего такого нет. В Китае льготы, инфраструктура, сбыт, огромный рынок, там все это есть (Юрий Лебедев, Президент российского инновационного консорциума, г. Москва).

Причины инфраструктурного отставания российской приграничной территории эксперты во многом связывают с тем, что по российскому законодательству обустройство таможенных и пограничных служб, а также строительство и реконструкция дорог относятся к государственному ведению и должны финансироваться из государственных средств, которых не хватает.

  • Если бы центр поддерживал бы в этом регионы, если бы напротив Хэйхэ была бы симметричная зона свободная экономическая зона безвизовая для китайцев, а напротив Манчжурии - такая же в Забайкальске, на этих двух зонах можно было бы сделать свободную таможенную зону. Вот там и нужно строить совместные предприятия, которые и не китайские и не российские. Сейчас мы их вынуждены строить на территории Китая. А у нас денег нет (Юрий Лебедев, Президент российского инновационного консорциума, г. Москва).
  • В дальневосточном контексте открытие одного пограничного перехода, еще одного - это огромные деньги. Это вопрос, который должен финансироваться федеральным центром. В то же время это вопрос, на котором сходятся интересы и местных элит, и бизнеса, и там околокриминальных элементов, и всего этого прочего (Леонид Орлов, руководитель Представительства Совета по развитию торговли с Гонконгом).

Проблема нехватки государственных средств на инфраструктурное обустройство приграничной территории представляется искусственной проблемой, решаемой в рамках практикуемого в России частно-государственного партнерства, при котором необходимые средства могут быть на законном основании привлечены из частного сектора. Решение этой проблемы носит, по сути, технический характер: она требует разработки и реализации комплексного девелоперского бизнес-плана, в рамках которого могут быть найдены источники покрытия затрат.

 

8. Проблема китайской миграции и неформальный китайский сектор в российской экономике

8.1. Проблема качества китайских мигрантов

Количественный аспект китайской миграции на российскую территорию представлен в документах Рабочей группы ЦСР, поэтому в данном отчете он подробно анализироваться не будет. Отметим лишь, что, согласно всем имеющимся данным, численность китайцев, легально или нелегально находящихся на территории России на сегодняшний день, сравнительно невелика.

По исследованиям, проведенным Институтом Дальнего Востока РАН, число китайцев, которые проживают в регионе постоянно (легально и нелегально), составляет примерно 200000 человек, то есть 3-4% от 6 млн. населения.

  • На основе целого комплекса данных я пришел к выводу, что численность китайских мигрантов в России находится в пределах 200-450 тысяч человек. Численность китайских мигрантов в Хабаровске, Владивостоке и Уссурийске не превышает 10 тысяч человек. Если говорить о Хабаровском и Приморском краях, то в каждом из них может насчитываться не более 20 тысяч китайцев(Виля Гельбрас, «Россия в условиях глобальной китайской миграции»).
  • Это невозможно определить, потому что китайская среда - это плазма. Она постоянно увеличивается и уменьшается. Думаю, сейчас речь идет о полумиллионе и больше. Горячие головы говорят: 2-3 млн. Но это преждевременные цифры (Виля Гельбрас, «Скитайцы», интервью «Новой Газете»).
  • По разным оценкам на сегодняшний день на территории Дальнего Востока и Сибири проживает 390 000 китайских мигрантов, легальных и нелегальных (Игорь Мажаров, независимый аналитик, проект «Абирус», г. Хабаровск-Гуанчжоу).
  • Сейчас по разным оценкам всего 400000китайцев, всего!, по разным визам там, учеба, работа, жительство, понимаете, на территории России, из них львиная доля вернется в Китай, когда закончатся визы всякие учебные и так далее. Это 400000, включая нелегальных мигрантов (Роман Саяпин, директор консалтинговой компании «Окно в Китай», г. Пекин).
  • В декабре прошлого года российский министр Владимир Зорин опубликовал данные переписи, которые показывают, что 390000китайцев прибыли в страну без надлежащим образом оформленных виз. По другим оценкам, в действительности таких нелегалов в 5-30раз больше заявленной министром цифры. И это без учета тысяч китайцев, которые прибыли в Россию легально, иногда воспользовавшись такими уловками, как вступление в брак по расчету (Виктор Федотов, независимый аналитик, журналист, журнал «Дальний Восток», г. Хабаровск).

Качественный состав китайской миграции в Россию эксперты оценивают невысоко и даже отчасти негативно. По их мнениям, миграция в Россию идет в основном с северных территорий Китая, не развитых в экономическом отношении. Это необразованное и неквалифицированное китайское население. Миграция образованного и квалифицированного населения из развитых районов среднего и южного Китая практически отсутствует. Эксперты отмечает также, что среди китайских мигрантов присутствует криминальный элемент, скрывающийся от розыска в самом Китае.

Причины низкого качественного состава китайской миграции эксперты видят в плохом деловом климате и коррупционной обстановке в России.

  • Китаец, приезжающий к нам, в основном может расписаться. Умеет читать и считать. И еще - понятливый человек, быстро соображает на рынке. Крестьяне у нас - все-таки единицы в общей массе. Это люди, которых специально приглашают, для выращивания овощей, например (Виля Гельбрас, «Скитайцы», интервью «Новой Газете»).
  • К нам едут в основном китайцы из северных провинций. Северные районы и хуже, и беднее. Они выросли очень быстро, как грибы, когда началась как раз в начале девяностых вот эта вот торговля. Фактически они построили там целые города большими многоэтажными домами, это все чисто для обеспечения наших челноков, все вот под эту приграничную торговлю. Там есть гостиницы какие-то, пищевые точки, там что-то есть, они выращивают продукты, это все работает на нас, вот эти районы. Но вот там плохое качество, народ попроще и победнее (Евгения Антонова, социолог, г. Владивосток).
  • Китайцы добавляют негатива еще и к общей криминальной ситуации в крае. Естественно, тут и наркотики, и порнобизнес. Понимаете, весь наркобизнес, порнобизнес, казино организованы при помощи китайцев. Безусловно, это есть. Ведь к нам-то идет какая миграция? Второсортная, нелегалы, люди, которые могут и в розыске быть, всякого хватает. весь этот уголовный китайский элемент, особенно если им там грозят большие сроки, уезжает к нам, тут несколько часов - и Россия, а в России им почва благодатная для их деятельности с нашим беззаконием и беспорядком внутри страны (Евгения Антонова, социолог, г. Владивосток).
  • Особенности российского способа ведения бизнеса отталкивают представителей китайского крупного бизнеса от приезда и ведения бизнеса в России. И в то же время привлекают вот этих вот представителей китайской диаспоры, многие из которых вообще в Китае находятся в розыске, занимаются криминальными делами и так далее. А всякие негативные особенности организации бизнеса в России позволяют им и нелегально проникать на территорию России, Москвы, и заниматься торговлей, и даже заниматься криминальными делами, включая наркотики и так далее, там порнобизнес. Я бы Вам не советовал пытаться выйти на китайскую диаспору, хотя несомненно там бы Вы узнали много интересного для своего исследования. Не надо на нее выходить Вам в плане личной безопасности. Я, конечно, понимаю, насколько это лакомый кусок информации, но дело в том, что там все-таки небезопасно. Я советую Вам ограничиться теми официальными контактами, которые Вам предлагают (Леонид Орлов, руководитель представительства Совета по развитию Гонконга, г. Москва).
  • К нам в Россию не тот китаец идет, солидный и серьезный, который сегодня во всем мире работает, а какой-нибудь такой, которого мы сегодня в России и имеем. Ведь путем всех этих «серых схем» мы, помимо всего прочего, еще и привлекаем несерьезный бизнес в Россию (Сергей Санакоев, председатель правления Российско-китайского Центра торгово-экономического сотрудничества, г. Москва).
  • Вот эта мафиозность везде и всюду, чиновничий беспредел, который у нас в России царит повсеместно, китайцы этого безумно боятся. Особенно боится вот эта вот китайская элита, серьезный бизнес. Китайская диаспора - это в основном такая, занимающаяся вот этим ширпотребом, не всегда даже легальным каким-то бизнесом, нелегалов среди них немало, то есть в общем, ну, не то, что нас с Вами в нашем разговоре интересует. Нас интересует хороший легальный бизнес, где все должно быть достаточно прозрачно. Представители китайского бизнеса, которые нас интересуют, они ведь стараются дистанцироваться от китайской диаспоры, которая живет в Москве и занимается этим ширпотребом и тому подобное (Николай Арзамасцев, Председатель Российско-Китайского Технопарка, г. Москва).
  • Китайская миграция в Россию будет продолжаться, причем миграция эта будет низкокачественная. Качественная китайская интеллектуальная высококвалифицированная миграция в Россию не идет, ей там просто делать нечего. Эта публика скорее поедет в Америку, а мысль о том, чтобы поехать в Россию их как-то вот не посещает. Вот эта вот квалифицированная миграция, программисты, ученые, даже просто квалифицированные рабочие, они, конечно, стремятся найти место для себя не в России. В Россию, поскольку низкий уровень зарплат, в том числе и у такого квалифицированного персонала, поскольку общая ситуация не очень спокойная, отторжение реально китайцев, слабая ассимиляция, то люди едут в основном торговать или заниматься неквалифицированным трудом (Андрей Ланьков, независимый эксперт, г. Сеул).

8.2. Экономические ниши, занимаемые китайскими мигрантами

Существуют три основные ниши, заполняемые сегодня китайскими мигрантами: торговля ширпотребом, строительство и сельское хозяйство.

Наиболее развита сфера торговли, которую китайцы успешно развивают, выстраивая свои дистрибутивные сети, охватывающие не только Восток, но и Европейскую часть России.

  • Многие китайские крупные производители, которые в состоянии сами создать дистрибютерскую сеть в России (например, я знаю про такие товары: бытовая электроника, компьютеры, мотоциклы, эффективные биопрепараты), отказываются от своих планов до лучших времен, которые настанут в России (Игорь Мажаров, независимый аналитик, проект «Абирус», г. Хабаровск-Гуанчжоу).
  • Вся наша приграничная торговля в Приморском крае сводится к тому, что наши отсюда едут в Китай, везут все это, эти огромные тюки, за сутки оборачиваются и здесь на рынках продают. У китайцев это вес естественно налажено лучше, чем у нас. У них там есть какие-то помогайки, которые помогают все это дотащить, упаковать все это барахло, это на китайской стороне. На российской стороне Вы такого не обнаружите. Но челноков этих здесь бесчисленное количество, все в Китай едут (Евгения Антонова, социолог, г. Владивосток).
  • Импортные поставки тряпья в основном осуществляют сами китайцы, поскольку у них налажена схема, так сказать, подставных фирм и предприятий в России, то есть это русские физические лица, которыми владеют китайцы. Одни из них гонят лес и сырье, которые в России покупаются, а значит соответственно эти же фирмы, ну, владельцы этих фирм закупают тряпье такого самого плохого качества, которое они не загнали никуда и поэтому везут сюда, и получают с этого огромные прибыли (Александр Нагорный, аналитик, журналист, газета «Завтра», г. Москва).
  • Первый пилотный проект в Москве - это торговый комплекс «Тьян-килонг» в начале Нового Арбата, вот если с Садового заезжать на Новый Арбат, помните, там еще глобус вертелся, потом там сделали торговый китайский супермаркет или китайский универсам. По идее там должно было продаваться все, начиная от кунжутного масла, специального соевого соуса и заканчивая гармошками китайского производства. Там, действительно, все это продавалось, но по ценам все это стоило там на уровне, я не знаю, там китайская техника высокого уровня стоила на уровне «Сони». Естественно, в коммерческом плане все это прогорело. Ну, как витрина, он просуществовал целых четыре года. Они в белую все проводили, все официально, естественно у них получалось в убыток себе работать. Вторым проектом был вот этот вот центр на Новослободской. Китайцы его построили на свои деньги, как чисто китайский торговый центр он тоже просуществовал недолго, потом они его реконструировали и сдают в аренду (Леонид Орлов, руководитель представительства Совета по развитию торговли Гонконга, г. Москва).
  • У нас на сегодня в России существует два параллельных рынка игрушек. У нас есть игрушки совершенно дешевые, которые идут через приграничную торговлю, практически не таможась, и есть игрушки нормальные, которые продаются в «Детском мире» и еще в ряде серьезных таких заведений. Из-за того, что огромный идет вал вот этой дешевой игрушки, которая и небезопасная, и непрочная, нормальная цивилизованная торговля, она зачастую просто задыхается. То есть, если даже поговорить с нашими ведущими игрушечниками, там с «Сивма тойз», с «Гулливером», они скажут, что проблема эта никуда не исчезает и острота ее не снимается (Леонид Орлов, руководитель представительства Совета по развитию торговли Гонконга, г. Москва).

К строительным работам китайцев в основном привлекают местные власти на территориях Востока России. Здесь они играют примерно ту же роль и находятся примерно в том же положении, что и таджики в центральной России. В целом российские работодатели довольны работой китайцев.

  • Вообще китайцы очень много строят домов, они строят качественно, быстро. Вот китайцев приглашают в Россию для строительства. Они действительно очень хорошо, быстро и качественно строят. Даже в Чите, в Омске китайцы строят. А Благовещенск, там все новое построено китайцами (Лариса Жебокритская, литературный редактор русскоязычного журнала «Партеры», г. Харбин).
  • Все говорят, что китайские рабочие строят нормально и не дорого. И выполняют работы для населения. Очень часто бывает ситуация, что называется, передают из рук в руки. Бригада у одних поработала, кто-то кому-то ее порекомендовал, что-то типа ваших московских гастарбайтеров, строителей (Евгения Антонова, социолог, г. Владивосток).
  • Китайцев местные власти привлекают еще для ремонта фасадов своих администраций. Это тоже имеет место быть, каких-то серьезных городских зданий, но это, скорее всего, просто прямые договоренности, а не какие-то там проекты государственного совместного сотрудничества. Китайские рабочие работают, бригады китайских строителей. Больше я ничего не видела и не слышала(Евгения Антонова, социолог, г. Владивосток).
  • У нас в Хабаровске очень много китайцев, они мостят мостовые (Екатерина, житель г. Хабаровск).

Сельскохозяйственная занятость китайцев на территории России невелика, хотя теоретически она может быть очень большой. На юге российского Востока имеется много пустующих земель, пригодных для развития сельского хозяйства, особенно на основе тех технологий, которые используются китайцами в Северном Китае. Развитие сельского хозяйства на территории Востока России силами китайских этнических общин могло бы решить проблему обеспечения продовольствием этих территорий. Сегодня на этих территориях продовольствие практически не производится и закупается по импорту в самом Китае.

Основная причина, по которой данное направление деятельности не получает распространения среди китайских мигрантов, является политика российских региональных властей, блокирующих доступ китайцев к земле. Такая политика мотивирована в первую очередь страхом перед китайской миграцией, как со стороны населения, так и со стороны самих местных властей.

  • Анализ статистики, сельского хозяйства показывает, что оно и так никакое, а ситуация еще и ухудшается. И возмещается все это вот этим китайским импортом (Евгения Антонова, социолог, г. Владивосток).
  • Есть такой страх у многих россиян, который активно раздувается российскими националистами. Это страх ползучей оккупации Дальнего Востока и Восточной Сибири, а там, глядишь, и Москвы китайцами. Хотя, скажем, в начале 20 века или в конце 19 века китайской прачечной никого в Москве удивить было нельзя. Есть ли такая опасность в реальности? Сколько китайцев может к нам приехать для того, чтобы наша страна утратила свой суверенитет и контроль над какими-то областями (Сергей Шилин, Президент Русского клуба в Пекине, г. Пекин).
  • Что же касается приезда большого количества китайцев, если мы не будем развивать Дальневосточный регион, я уверяю, что путем нелегальной эмиграции китайцев там будет гораздо больше. То есть лучше все это поставить на какие-то законные основания, контролируемые и нам нужно еще понять, что природа не терпит пустоты (Сергей Шилин, Президент Русского клуба в Пекине, г. Пекин).
  • Китайцы так и так сюда придут. Мы им сами отдадим этот Восток. Если земли пустые, если некому работать. Так и сейчас полно уже этих легальных и нелегальных, серых и белых, приток рабочей силы из Китая официальный характер имеет. Они работают на лесоразработках, в производстве овощной продукции, на всех черных работах (Роман Саяпин, директор консалтинговой компании «Окно в Китай», г. Пекин).
  • Российское население Дальнего Востока, составляющее сегодня около 6млн. человек, после распада Советского Союза уменьшилось более чем на 10% и будет и в дальнейшем сокращаться, если не наступит поворот в экономике, а это дает Китаю основания для предъявления претензий, что эта земля, которая нужна для выживания его неуклонно растущего населения, остается невозделанной (Виктор Федотов, независимый аналитик, журналист, журнал «Дальний Восток, г. Хабаровск).

8.3. Проблема заселения пустующих территорий российского Востока

Эта проблема тесно смыкается с геополитическими и геоэкономическими аспектами, которые были рассмотрены выше.

Реальность, очевидно, состоит в том, что Россия в течение обозримых десятилетий не сможет плотно заселить свои пригодные для заселения восточные территории и не сможет удержать их пустующими. В этой связи эксперты, так или иначе, обращаются к проблеме заселения этих территорий иными народами. Очевидно, однако, что с эмоциональной точки зрения этот вопрос является крайне болезненным, и только этим можно объяснить, что он, как и другие геополитические вопросы, оказался не "проговоренным" в кругу экспертов.

Логически возможные альтернативы состоят либо в заселении этих территорий китайцами, либо другими народами. Складывается впечатление, что, по крайней мере, некоторые эксперты считают заселение их китайцами более приемлемым, чем, скажем, мусульманами (пакистанцами и другими).

  • А какие альтернативы? Россия при нынешнем уровне рождаемости, куда деваться с подводной лодки? Во-первых, эту границу не закрыть, а если и закрыть, как вообще поддерживать это оставшееся минимальное количество работающего населения? Китайская миграция - это неизбежное явление. Во-первых, ее не прекратить, она нам просто нужна. И если уж говорить о других источниках этой миграции, к нам, извините, эстонцы не поедут с немцами. И если смотреть, то какой у нас выбор: либо Кавказ, либо Средняя Азия, либо Китай. Причем из Китая пойдет, конечно, эмигрант второсортный, но я думаю, что он по своему качеству, по своей законопослушности, по своей настроенности на работу и учебу, по своей несклонности участвовать в политических конфликтах, что очень важный момент, что китайская миграция не склонна влезать в политику и нести знамя Конфуция, в отличии о эмиграции из Ближнего Востока, которая служит питательной средой для достаточно экстремальных и идиотских идей. Китайцы стараются держаться пониже, потише и не связываться с властями станы пребывания и так далее (Андрей Ланьков, независимый эксперт, г. Сеул).

Предложения о заселении российского Востока разными народами напрямую экспертами не обсуждались, однако в высказываниях некоторых из них звучала аналогия с Австралией, превратившейся в последние годы в мультинациональное общество, однако при сохранении доминирования англосаксонской культуры.

  • Аналогичная ситуация в Австралии. Там тоже, кстати говоря, очень много приезжих из Китая, но и очень много филиппинцев, вьетнамцев, кого угодно. Они не делают из этого трагедии. Они просто решают этот вопрос по двум направлениям. Во-первых, они приняли достаточно жесткие эмиграционные законы, чтобы не было нелегальной эмиграции. Опасен не приезд эмигрантов с другой стороны, опасен неконтролируемый приезд. Вот это вот опасно. Нелегальные эмигранты - это всегда проблема, вот это плохо. И второй шаг, который они сделали, это шаг по созданию мультинационального общества. Там китайцы, филиппинцы, англосаксы, русские, украинцы живут рядом, и у них нет страха, что кто-то приедет и вытеснит их. Они смогли воспитать общество таким образом, что ксенофобия в нем отсутствует. Нам рано или поздно придется идти по этому пути (Сергей Шилин, Президент Русского клуба в Пекине, г. Пекин).
  • Есть такая страна Австралия, которая довольно успешно все это дело использует. У них та же самая проблема, тоже пустынные земли огромные в середине континента, азиатская нелегальная иммиграция была. Они ее формализовали, сделали легальной, они ввели крайне жесткие законы за нелегальную миграцию - раз, а второе, что они сделали очень правильно и своевременно - они пресекли любое проявление межнациональной розни. Они фактически создали такое мультинациональное общество (Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г.Москва).
  • Если бы удалось создать ситуацию как в Австралии, когда китайцы приезжают в страну и через некоторое время осознают себя австралийцами, видят, что ни в чем их не ущемляют, ни в чем из не дискриминируют, что они абсолютно такие же как все, в то же время на них бы оказывалось легкое, но ощутимое давление на предмет правил принятого в Австралии цивилизованного поведения, но с китайцами это не проблема, то через какое-то время люди воспринимали бы себя совершенно как граждане этой страны. И еще почему Австралия хороший пример, потому что в Австралии нет геттоизации (Андрей Ланьков, независимый эксперт, г. Сеул).
  • Мультикультурализм в Австралии является не только базовым государственно-политическим принципом. Это - важнейшая часть представления австралийцев о себе. Национализм и расизм здесь практически отсутствуют. Язык в Австралии один - английский. На нем общаются все (Татьяна Габрусенко, «О мифах мультикультурализма в Австралии», Русский журнал).

К сожалению, в оценке возможности реализации австралийского сценария на территории Востока России эксперты оказались скептичными.

  • В России я вижу рост русского национализма, в том числе в кругах, которые традиционно к подобной идеологии относились очень плохо. Это означает, что эмигранты будут восприниматься как чужаки, типа «понаехали сюда», а в лучшем случае к ним будут относиться терпимо. Для этого нужно создавать совершенно другую идею русской идентичности, в чем-то близкую к австралийской или новозеландской. Но так не получится, потому что в России действительно есть государствообразующий этнос - это русские. Нет, австралийская модель мне кажется как раз очень хорошей, но для России неприемлемой именно в силу вышеперечисленных обстоятельств (Андрей Ланьков, независимый эксперт, г. Сеул).
  • Можно и так решать, как в Австралии, если разницу не улавливают. Австралия - это отдельный континент, отделенный от Китая на расстоянии 4-5 тысяч морских километров, занятых морем. Внутри всего этого дела существует некая вялая каша благополучия, туда надо доплыть, там надо разместиться. Наверное, и этот плод упадет в руки главной тихоокеанской державы двадцать первого века. Но это будет происходить медленно, в соответствующем стиле, возможно, эта масса как-нибудь перемелется, возможно, там и будет некий этнический баланс и все такое прочее. Мы находимся не на расстоянии пяти тысяч морских миль, а на расстоянии нуля километров по суше, представляем собой ходячее неблагополучие. Вот разница. У австралийцев получилось, потому что они живут в Австралии, а мы живем в России, на бескрайних необжитых просторах с сокращающимся населением, которое вдобавок разорвано по идеологии и социальным ориентирам, уровню жизни и с которым вообще проблематичен консенсус на данном этапе или консолидация (Сергей Кургинян, политолог, президент общественного международного фонда «Экспериментальный творческий центр», г.Москва).

Тупиковость ситуации с демографическим освоением российского Востока, отсутствие у экспертов сценариев и предложений по этому вопросу может привести к тому, что в исторической перспективе этот вопрос решится сам собой наиболее вероятным способом, т.е. по китайскому сценарию. Если Россию этот сценарий не устраивает, необходимо прорабатывать альтернативы, которых пока в концептуальном сознании нет.

Необходимо также определиться с количественными и качественными параметрами потенциальной миграции, китайской или какой-либо еще.

Наконец, ввиду неизбежности роста миграции необходима разработка концептуальных подходов к определению политического статуса мигрантов, а также степени и способов их ассимиляции в русскую культуру и российскую государственность. Этот вопрос также оказался не "проговоренным" в экспертном сознании, поскольку в проведенном опросе прозвучали лишь единичные высказывания на эту тему. Все же создается впечатление, что эксперты склоняются к необходимости шире давать китайцам российское гражданство и стремиться ассимилировать их в российское общество, ориентируясь при этом на более качественную (т.е. более образованную и более квалифицированную) мигрантскую прослойку, которая сейчас, к сожалению, слабо представлена в составе китайских мигрантов.

  • Нужно активнее давать китайцам вид на жительство при этом всячески добиваться того, чтобы не возникали национальные гетто. При этом создавать то, что на английском называется «rolemodel», то есть работать придется. Австралийский вариант, он очень хороший, потому что сам прожил в Австралии практически десять лет, и общаясь в основном с китайской эмиграцией в Австралией, знаете, действительно нет никакой дискриминации. Необходимо продумать программу ассимиляции китайцев. (Андрей Ланьков, независимый эксперт, г. Сеул).
  • На практике провозглашенный мультикультурализм оборачивается своей противоположностью - ассимиляцией. Пусть в Австралии она проводится в мягких перчатках, сути своей от этого не меняет. И осуждать австралийскую национальную политику я не берусь - как не берусь осуждать "пролетарский интернационализм" бывшего СССР. Государство - оно ведь нюансов не учитывает. Оно действует просто и решительно, как асфальтовый каток, по природе не склонный к сентиментальности. Сохранять реальное разнообразие культур с государственной точки зрения невыгодно, а подчас и опасно. Ведь страна - это как семья. Если в ней начинается плюрализм, значит на горизонте забрезжил развод. Народ должны скреплять единые ценности, а то получится лебедь, рак да щука с известным результатом. А единые ценности диктует тот, чьи позиции в стране сильней (Татьяна Габрусенко, «О мифах мультикультурализма в Австралии», Русский журнал).
  • На Дальнем Востоке существует нелегальная иммиграция, и как бы на позитивный момент тот, что на пустынные земли приходят люди и начинают как-то их обрабатывать, заниматься, накладывается негатив нелегальной иммиграции. На самом деле это все исправляется очень просто - иммиграция должна быть легальной и регулируемой (Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г.Москва).

К названным трем экономическим нишам следует, очевидно, добавить четвертую, включающую себя китайцев, занятых незаконным сбором биоресурсов, о чем уже говорилось выше. Об этой полукриминальной нише мало что известно. Численность ее, скорее всего, не велика, однако наносимый вред может быть очень большим.

 

9. Проблемы безопасности россиян в Китае и китайцев в России

По общему мнению экспертов, проблема безопасности россиян в Китае не существует, поскольку Китай - безопасная для жизни страна. Конечно, в Китае, как и в любой стране, могут случиться какие-то эксцессы, но в целом россияне и другие иностранцы могут спокойно ходить по улицам и спокойно заниматься своими делами, если эти дела не вступают в противоречие с китайским законодательством.

  • В Китае проблем у русских, да и у остальных, с безопасностью нет (Николай Арзамасцев, Президент Российского-Китайского Технопарка, г. Москва).
  • Проблем безопасности россиян в Китае не существует. Это я совершенно точно могу сказать. Там у них очень хорошо работает полиция. Я это Вам могу сказать по своему опыту во время пребывания в Китае, что на Юге, что на Севере, даже выходя на улицу ночью. И не слышал о том, чтобы кто-то из русских с этими проблемами в Китае сталкивался (Егор Миняев, ведущий эксперт Центра «ChinaCom», г. Москва).
  • В Китае с безопасность. Все отлично. В 70-80-е годы в СССР, я помню очень хорошо, что мы не очень боялись на улицу выходить. Вот в Китае примерно сейчас также, все абсолютно спокойно, хотя конечно же какие-то отдельные инциденты встречаются, нас предупреждают, что будьте осторожны, не ходите и тому подобное. Но в принципе здесь все очень четко. Вопросов рэкета, вымогательства здесь просто не существует (Лариса Жебокритская, литературный редактор русскоязычного журнала «Партеры», г. Харбин).

К сожалению, проблема безопасности китайцев в России не является симметричной, поскольку Россия, по мнению экспертов, не является безопасной для китайцев страной.

Эксперты назвали три следующих аспекта этой проблемы:

- бытовая агрессия по отношению к китайцам со стороны "скинхедов" и других агрессивных молодежных группировок при отсутствии защиты со стороны милиции;

- агрессия и вымогательство по отношению к китайцам со стороны милиции и представителей других органов правопорядка;

- особые проблемы безопасности работающих в России представителей китайской деловой элиты.

Эксперты указывают на то, что даже единичные случаи агрессии против находящихся в России имеют в Китае широкий резонанс, значительно ухудшающий имидж России в восприятии китайцев.

А. Бытовая агрессия против китайцев

  • С безопасностью китайцев в России вообще кошмар. Сколько раз разговаривал с китайцами, они за головы хватаются, говорят: «Братцы, что же вы творите, по одиночке просто ходить невозможно». Это да, это огромная проблема, но я так понимаю, что это не китайская, а российская проблема. Связана она в первую очередь с возникновением нездоровой национальной розни, роста количества скинхедов, роста количества просто людей, которые готовы совершать криминальные поступки по отношению к кому-то, а здесь еще и есть цель, есть инородец некий, которого надо бить железным прутом по голове. Проблемы с безопасностью в России и у негров, и у китайцев, и у вьетнамцев, и у нас самих. Это очень тяжелая проблема, но опять же это проблема внутренняя, чисто российская (Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г. Москва).
  • Традиционно еще не очень хорошее отношение наших сограждан в настоящий момент к людям с другим цветом кожи, к людям другой национальности, пусть не повсеместно, но встречается такой момент (Егор Миняев, ведущий эксперт Центра «ChinaCom», г. Москва).
  • Совсем недавно был случай, когда избили китайца в милиции. В Иркутске, по-моему, или в Новосибирске. Это же не единственный случай. Даже в консульстве этот вопрос поднимался, чтобы подобного больше не повторялось (Лариса Жебокритская, литературный редактор русскоязычного журнала «Партеры», г. Харбин).

 

Б. Вымогательство со стороны милиции и других органов правопорядка

  • Безопасности китайцев в России - никакой. Несколько лет назад ко мне приезжали японские партнеры во Владивосток. Президент одной из крупнейших в мире корпораций по производству автозапчастей решил с референтом пойти «погулять по городу». В результате их забрала милиция. Основание: нет паспорта с собой и «похожи на китайцев». Увещевания референта (отлично говорил по-русски) позвонить русскому партнеру и что «мы не китайцы» - результатов не дали. Милиция ведет себя с китайцами по хамски (Игорь Мажаров, независимый эксперт, проект «Абирус», Хабаровск-Гуанчжоу).
  • Вот проблема безопасности китайцев в России существует. Проблема заключается, прежде всего, в том, что наша милиция очень любит спрашивать у всех регистрацию, кто в особенности цветом кожи не вышел, это раз. Во-вторых, действительно, есть такая проблема, что некоторое количество нелегалов, которые здесь зарабатывают деньги, чтобы там семью прокормить, деньги отсюда вывозят, поэтому милиция соответственно трясет всех, кто легально работает, кто нелегально работает (Егор Миняев, ведущий эксперт Центра «ChinaCom», г. Москва).
  • Возьмем милиционера, который занимается миграционными вопросами. Ему сегодня китаец заносит пятьдесят долларов, он ему делает какое-нибудь разрешение или карточку. Проблема безопасности китайцев в России такая же как и у любых других предпринимателей.. Здесь их либо милиция «крышует», либо еще кто-нибудь (Сергей Санакоев, председатель правления Российско-китайского Центра торгово-экономического сотрудничества, г.Москва).
  • Безопасность китайцев в России - это та проблема, про которую надо перестать говорить, а просто сделать ее прозрачной, показать существо проблемы и решить ее в конечном итоге, потому, что складывается такое мнение, что о ней все давно говорят, но никто реально для ее решения ничего не делает или делает недостаточно. Эти наезды на китайских торговцев ни к чему хорошему не ведут и казну российскую не пополняют. И очень портят атмосферу двусторонних отношений, тем более, что у китайцев в большинстве случаев документы оформлены на граждан легально, часто серьезных оснований для придирок нет (Владимир Портяков, заместитель директора Института Дальнего Востока РАН, г. Москва).
  • Со стороны милиции, пожарных и санэпидемстанции повышенное внимание к китайцам, попросту берут с них больше взяток (Александр Нагорный, аналитик, журналист, газета «Завтра», г. Москва).
  • Периодически возникают подобного рода инциденты. Вы, наверное, читали в газетах о том, что был инцидент в Иркутске, когда там произошли столкновения между китайскими рабочими и местными правоохранительными органами. Я не буду сейчас давать оценку, кто прав, кто виноват. Но хочу сказать, что подобные инциденты здесь находят отражение на страницах прессы, в китайских СМИ. И естественно, они формируют некий негативный образ России (Сергей Цыплаков, торговый представитель России в Китае, г. Пекин).

 

В. Проблемы безопасности деловой элиты

  • Все время звучит у них эта тема - это безопасность, безопасность жизни китайцев в России. В России проблемы есть, китайские партнеры мне приводили цифры: там всякие избиения, убийства. И поэтому они очень боятся. Особенно боится вот эта вот элита, которая уже вкусила интерес к жизни, да, и ей, вообще говоря, рисковать головой не очень хочется. Это та элита, которая находится в Китае, если бы она захотела делать бизнес в России, они попросту боятся за свою безопасность в России. Есть такие примеры, взять хотя бы примеры по университетам, а такой вот даже один или два-три случая, на них ведь можно сделать такую политику, и они, конечно, агитируют сильнее, чем любые благие призывы. Один случай избиений студента-китайца на них может повлиять сильнее всех агитаций и призывов, что они попросту не захотят приезжать в Россию и вести тут дела (Николай Арзамасцев, Президент Российско-Китайского технопарка, г.Москва).
  • Есть проблема, которую китайская сторона считает для себя очень важной и серьезной, это так называемая проблема личной безопасности и обеспечение законных прав и интересов китайских бизнесменов, тех же китайских инвесторов в России (Сергей Цыплаков, торговый представитель России в Китае, г. Пекин).
  • Все многочисленные рассуждения, которые ведутся публично людьми, не знающими, где на карте находится Китай, о «желтой угрозе» и так далее, это же здесь тоже находит определенный отклик, который не способствует, желанию поехать в нашу страну и там заниматься бизнесом. Зачем же они туда поедут, если их там будут избивать, если их там считают врагами? Это вопрос очень сложный и деликатный, но китайская сторона этот вопрос ставит достаточно принципиально. И здесь я хочу сказать, что иногда действия наших СМИ просто сводят на «нет» все усилия нашего МИДа, усилия Минэкономразвития и других органов (Сергей Цыплаков, торговый представитель России в Китае, г. Пекин).

 

10. Проблема посредников в отношениях между российскими и китайскими деловыми партнерами

По мнению экспертов, признавших себя компетентными в этом вопросе, институт торгового посредничества в Китае существует, но он не является "проблемой" в том смысле, что это посредничество выполняет полезные функции и не является барьером в отношениях между российскими и китайскими деловыми партнерами. Такого мнения придерживаются все высказавшиеся по этому вопросу эксперты, и иного мнения не прозвучало.

Согласно высказываниям экспертов, институт торгового посредничества хорошо развит в Китае и является традиционным для этой страны. В современных условиях этот институт является связующим звеном между китайскими производителями и их внешнеэкономическими партнерами, причем не только российскими, но и всех остальных стран.

В Китае в настоящее время законодательно закреплен принцип лицензирования внешнеэкономической деятельности. Однако эксперты не склонны считать эту практику административным барьером, поскольку внутренний Китай с его особым языком, социокультурными особенностями и особенностями законодательства является настоящей terra incognita не только для россиян, но и для представителей многих других стран мира. Институт лицензируемых посредников, по мнению экспертов, страхует торговых партнеров от всевозможных недоразумений и благодаря этому снижает транзакционные издержки.

Китайские внешнеэкономические посредники ведут дела на английском языке и обладают квалификацией, необходимой для согласования правовых вопросов в рамках законодательства обеих стран и международных правовых норм. Значительную роль в организации внешнеэкономического торгового посредничества играют фирмы Гонконга, обладающего своим, более понятным для внешнеэкономических партнеров законодательством. Наряду с ними существует и большое количество собственно китайских фирм, обладающих лицензией на право вести внешнеэкономическую деятельность.

  • На самом деле иной раз без посредников как раз и не обойтись. Во многих случаях посредники - это те люди, которые объясняют, как вести дела в Китае На Тайване есть такая организация, она называется «Сетра». Это государственная организация, которая занимается предоставлением помощи тайваньскому бизнесу. Очень мощная организация, везде есть отделения, в частности есть и в России. Наверное, неплохо бы было создать такую же организацию и в России. Вот это было бы большим шагом вперед. Организация, которая бы поддерживала бы бизнес и его экспансию в другие страны (Владимир Лукашов, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции», г. Москва).
  • Многие китайские заводы, находящиеся в материковом Китае иногда и не могут по законодательным причинами, и не умеют по целому ряду причин работать с иностранцами. Не умеют, потому что у них менеджмент просто не англо-говорящий в принципе. менеджмент весь, абсолютно весь китайско-говорящий, им западные стандарты вообще непонятны. Но в таком случае им естественно разумно воспользоваться посредником, экспортно-импортной компанией какой-то. Через них гораздо работать проще. Есть какие-то законодательные ограничения, не все предприятия имеют экспортные лицензии. Этот институт посредничества еще и прописан в традициях Китая. Вот, например, вот посредничество в случаях закупок текстиля или одежды (Егор Миняев, ведущий эксперт Центра «ChinaCom», г. Москва).
  • Такие вещи совершенно необходимы, потому что идет очень сложная состыковка бизнес-схем и менталитета, и нужны профессионалы, которые могли бы, довольно быстро ориентируясь в этих вещах, состыковывать российских и китайских предпринимателей. Вопрос менталитета - это не простой вопрос, это очень серьезная вещь, потому что это разные, во-первых, это разная система мышления, это примерно также, как попытаться состыковать аналоговую систему с цифровой. Примерно вот на таком уровне, то есть здесь нужен не просто переводчик, а здесь нужна целая система адаптер, которая бы могла бы сглаживать определенные вопросы в переговорах. Иногда совершенно очевидный вопрос для российской стороны может оказаться довольно сложным для китайской стороны, может обсуждаться там несколько дней. А с другой стороны, китайские предприниматели переговоры ведут довольно тщательно, российские не могут выдержать, там переговоры идут в течение дня, а нашей стороне уже кажется, что ничего не получится, очень долго, все очень нудно, а на самом деле просто нужно набраться терпения и вести переговоры. У нас бывали случаи, когда переговоры шли по четырнадцать часов без перерыва. Поэтому это довольно вопрос серьезный, здесь нужны профессионалы, которые могут оказать действительно содействие (Сергей Санакоев, Председатель правления Российско-китайского Центра торгово-экономического сотрудничества, г.Москва).
  • Я думаю, что все-таки приходится пользоваться услугами посредников. Отчасти это связано с языковым барьером, который составляет на сегодняшний день очень серьезную проблему. Не все китайцы хорошо знают русский язык, на котором почему-то привыкли разговаривать и вести переговоры наши бизнесмены. Не все наши бизнесмены, которые стремятся ветви дела с иностранцами, хорошо выучили хотя бы даже английский язык (Дмитрий Семенов, директор компании международных перевозок ООО «СИЭЛ», г. Москва).
  • Посредники есть еще какого рода - северные провинции Китая, которые наши главные из китайских регионов партнеры, они исторически выполняли посреднические услуги между нашими регионами и китайскими южными (Владимир Портяков, заместитель директора Института Дальнего Востока РАН, г. Москва).
  • Все разговоры об этой проблеме так называемой надуманные. Связано это, во-первых, с полным непониманием китайской экономики. В Китае, в отличие от России, очень четко прописаны правила внешнеэкономической деятельности, эта деятельность регулируется государством достаточно жестко. То есть, не каждое предприятие имеет право заниматься внешнеэкономической деятельностью, существует система лицензий на право заниматься этим. Если эти организации, имеющие лицензии, называть посредниками, то проблема эта получается надуманной, потому, что эти организации при правильном ведении бизнеса являются оформительной частью и контролем со стороны государства за внешней экономической деятельностью. Вот и все (Дмитрий Микитченко, директор компании международных грузоперевозок ООО «СИЭЛ», г. Москва).
  • О том, почему наши и китайские бизнесмены не могут напрямую договариваться. Здесь есть много вопросов. Во-первых, наш бизнес только начинает осваивать по нормальному китайский рынок. Сейчас проявился наш интерес не только к поставкам из России товаров в Китай, но и очень большой интерес, он сильно возрос, это объективный фактор, к различного рода и закупкам из Китая, и налаживанию производственной кооперации, и привлечению инвестиций из Китая. Вот, надо сказать, что в этом процессе приходится преодолевать очень много барьеров. Это языковой барьер, включая практически полное незнание нашим бизнесом китайского рынка, традиций, обычаев страны, особенностей ведения бизнеса в Китае. Здесь работают разные посредники (Сергей Цыплаков, торговый представитель России в Китае, г. Пекин).
  • Есть достаточно много фирм, которые обеспечивают через Интернет поиск партнеров, у них поисковые системы. Они официально называются у нас информационно-аналитические компании. И вот эти информационно-аналитические компании или как они еще называют себя «бизнес-мосты», вот они посредники на многих направлениях, то есть они зарабатывают на том, что дают вот эту информацию. И достаточно много таких вот русско-китайских компаний у нас действует. Почему-то мне кажется, что такие вот компании наоборот способствуют развитию наших деловых взаимоотношений между нашими странами (Лариса Жебокритская, литературный редактор русскоязычного журнала «Партеры», г. Харбин).

 

11. Барьеры, препятствующие развитию торговых отношений с Китаем

11.1. Перечень барьеров, выявленных при опросе экспертов

Слово «барьер» может пониматься в широком и в узком смысле этого слова: в широком это некие принципиальные препятствия, в том числе и фундаментальные, в узком - это некие технические препятствия, более или менее легко устранимые.

О барьерах в широком смысле слова эксперты говорили много. Фактически в этих высказываниях речь шла о факторах общей неконкурентоспособности российской экономики, не специфичных по отношению к Китаю. Этот вопрос был подробно рассмотрен выше.

Что же касается барьеров в узком смысле этого слова, то под словом «барьер» целесообразно иметь в виду те или иные препятствия, относящиеся к компетенции государства. Их не следует путать с теми или иными параметрами российской бизнес-среды, которая в силу своей неразвитости не использует многие имеющиеся возможности (вплоть до маркетинговых). Надо сказать, что многие эксперты и в интервью, и в аналитических записках Рабочей группы ЦСР смешивают эти понятия. Однако в данном разделе речь пойдет только о барьерах, относящихся к компетенции государства.

Необходимо отметить, что в высказываниях экспертов были выявлены упоминания о барьерах исключительно с российской стороны, тогда как барьеров со стороны Китая в имеющемся массиве экспертных интервью выявлено не было.

Среди барьеров, препятствующих торговле со стороны России, эксперты назвали следующие.

11.1.1. Запрет на ускоренное растаможивание грузов из Китая.

По правилам, введенным Федерально-таможенной службой, товары, поступающие из Китая, проходят усложненную, по сравнению с другими странами, процедуру таможенного оформления (к китайским товарам не применяется процедура ускоренного растаможивания грузов). Это приводит к значительному увеличению сроков растаможивания и к дополнительным затратам, которые делают невыгодным закупку целого ряда важные товарных позиций. Эксперт отмечает, что даже если такую процедуру признать оправданной для изделий легкой промышленности, то непонятно, почему эти правила распространяются на товары, предназначенные для промышленного потребления.

  • Основная проблема, чтобы увеличить торговый оборот с Китаем, это - действия таможенных органов Федерально-Таможенной службы (ФТС). По той новой системе деятельности в отношении грузов, произведенных в Китае, существуют процедуры, которые не позволяют применять ускоренную процедуру оформления деклараций. Это приводит к тому, что все, что связано с производством и поставками в Россию китайских товаров, и не только товаров народного потребления, но и оборудования, и материалов, и сырья, все это связано с долгой процедурой оформления, подтверждением таможенной стоимости, корректировок таможенной стоимости неоправданной, которые сегодня происходят в отношении китайских товаров. Это приводит к дополнительным затратам импортеров и получателей этих товаров и грузов, и к уменьшению товарооборота. Например, у нас есть крупнейший завод в регионе и в России, который делает электроды для металлургии, они получали сырье из Китая, и после введения этих сложностей с оформлением в 2004-05 годах, они перешли на другое сырье, не из КНР, хотя оно дешевле, а из Сингапура и Новой Зеландии. Это сырье проще растаможивать, проще происходит процедура оформления. По тем нормам и рискам, которые ФТС введены, все сырье должно проходить специальную процедуру - подтверждение таможенной стоимости, хранение, и т. д., и т. д. Сегодня без помещения на склад временного хранения китайские товары практически невозможно провести через таможенную очистку. Вот, представьте, десятки тысяч тонн угольного концентрата, которые получает наш завод, должны помещаться сначала на склад таможенного хранения, а потом перевозиться на завод. Получается, что транспортные затраты и затраты на хранение на таможенном складе, превышают ту разницу, которая есть у производителя китайского и производителя новозеландского и сингапурского. Возникает это потому, что у ФТС есть определенные преференции, хотя везде это и вписано, что товары из КНР растаможиваются с преференциями 25%, но есть определенные процедурные сложности, которые не позволяют быстро осуществлять товарооборот, как того бы хотелось импортерам и всем остальным.

Интервьюер: Почему это только на Китай распространяется?

Эксперт: Это вы у ФТС спросите. Это внутренние нормы, даже не те, которые входят в новый Таможенный кодекс, и они распространяются исключительно на поставки из Китая. К этим же проблемам относятся корректировки. То есть процедура, которая затягивается. Некоторые поставки, которые на наш завод идут, проходят таможенную очистку, чтобы Вы понимали, до 30 дней. Каждый день хранения на СВХ, это - достаточная сумма средств, которую должен выложить получатель. Кроме того, есть непонятная процедура определения таможенной стоимости. Есть несколько способов определения этой стоимости. Например, первый, на основании тех документальных данных, которые предоставляет контрактодержатель, сюда входит и инвойс и т. д. Основания для определения таможенной стоимости, есть инвойс, есть мировые цены и т.д. В отношении китайских и только китайских товаров ФТС или Управление таможенное предпочитают применять шестой вариант определения цены, т. е. берут цену на рынке внутреннем, отнимают 20 %, и это должна быть инвойсная стоимость, что, естественно не соответствует ценообразованию, потому, что от импортера до розницы может происходить изменение стоимости в разы. То же самое касается оборудования, его сертификации.

Интервьюер: А эти нормы и требования приняты именно таможенной службой России?

Эксперт: Да. Видите ли, так они борются за восстановление нашей легкой промышленности. Там борьба всякая ведется с контрафактной продукцией китайского производства, которая контрабандным путем поступает. На деле же ударило это все и по другим позициям. Почему-то введенные эти правила, они не разделяют потребности промышленного производства и ширпотреб. А разделять это надо. И все это реально разделить. Стояла бы такая задача (Микитченко Дмитрий Владимирович, заместитель руководителя департамента промышленности и предпринимательства администрации Новосибирской области).

 

11.1.2. Недостаточная самостоятельность регионов

в решении многих вопросов, поскольку эти вопросы отнесены к ведению федерального центра. Речь идет о лицензионной деятельности, продаже патентов, барьерах со стороны Минздрава, различных квотах т.п. По мнению эксперта, эти вопросы для начала необходимо проинвентаризировать.

  • Резерв повышения товарооборота - это расширение межрегионального сотрудничества. Я недавно был на предшествовавшем Харбинской ярмарке третьем форуме межрегионального сотрудничества России-Китая. Там я увидел, что наши представители Сибирского федерального округа, Дальневосточного федерального округа, они искренне заинтересованы в развитии торговых связей с Китаем, и они ищут все возможные пути в пределах тех возможностей, что у них есть. Что отрадно, они идут не только по наращиванию сырьевого экспорта, но и по пути возможности реализации все еще сохраняющегося на некоторых направлениях значительного советского задела по научно-техническому сотрудничеству, лицензионной деятельности, продаже Китаю патентов, лицензий и т. п. Мне кажется, что очень важно, как минимум, не мешать регионам, потому что существует множество барьеров, которые тормозят иной раз инициативу регионов. Это - недостаточная самостоятельность в ряде случаев, оглядки на Москву, искусственные барьеры со стороны Минздрава, экологическую чистоту поставок, разного рода квоты, - это все надо рассматривать в комплексе. Мне кажется, это нуждается в инвентаризации, в том числе применительно к задаче написания китайского доклада. Очень часто импульс, идущий от регионов, не получает адекватной поддержки из центра (Портяков Владимир Яковлевич, заместитель директора Института Дальнего Востока РАН).

 

11.1.3. Проблема секретности научных и инновационных разработок.

Здесь отсутствует четкий правовой регламент, на основании которого можно было бы однозначно разграничить закрытые и открытые разработки, правомерное и неправомерное сотрудничество. Кроме того, многие эксперты говорят о том, что по многим направлениям режим секретности устарел и нуждается в смягчении.

  • У нас, конечно, кое-что осталось, но очень мало. Я, как бывший инженер авиационный, могу сказать, что в авиации на сегодняшний день, ну, у нас что, у нас гражданская авиация была крайне плохая, у нас была неплохая боевая авиация, истребители и истребители-бомбардировщики, и очень хорошее было вертолетное направление. Вот сейчас у нас фактически осталось только направление вертолетов. Истребительная авиация, истребительные бомбардировщики очень сильно начинают отставать от того, что делается в мире. Потом все эти процессы, физики, экологи, проданные секреты, все ведь это как-то не очень хорошо сказывается. Хотя, как я уже сказал, нет этого рынка инноваций. Поэтому здесь влияй - не влияй, ноль на что не умножай - все равно ноль получится (Лукашов Владимир Михайлович, ответственный секретарь МДО «Российские инвестиции»).
  • Я считаю, что путем состыковки с китайскими инвесторами можно создавать именно инновационные бизнес-системы. Вот наша наука плюс китайские инвестиции, они вместе могут дать вот эту вот составляющую, то, что мы называем рынком инновационной продукции. Здесь мы как раз взаимодополняем друг друга. Здесь, кончено, сразу же возникает проблема секретности. Это вещь, о которой я постоянно говорю. Мы собаки на сене. Самым натуральным образом. Для чего нам эти вещи нужны, я не понимаю. Они через несколько лет все равно перестанут быть секретами и станут никому не нужны совершенно. Я абсолютно согласен, что нам нечего здесь секретить, абсолютно нечего. То, что мы интересны Китаю только со стороны ВПК, это неправда, абсолютная неправда. Если у нас сосредоточено все именно в этой области, это другое дело. И здесь, во-первых, и в этой области мы участвовали в разработке определенной бизнес-системы, когда именно в военно-технической сфере и именно секретные вещи были, но мы состыковали и спецслужбы Китая и России по этому вопросу с тем, чтобы они совместно выработали ту коммерческую или там, я не знаю, тайную составляющую, которую нельзя высказывать. И они вместе это все создавали. Если нужно, если потребуется, то можно и это делать, если это выгодно и российскому ВПК, и китайскому. Но в основном-то речь идет о том, что в принципе-то можно говорить о конверсии военных вещей и о применении их в гражданских отраслях. И здесь какие могут быть секреты, я не знаю. Этот вопрос без сомнения решаем, здесь надо нам выработать стратегию, самая главная проблема - это отсутствие стратегии, элементарной стратегии по взаимодействию с Китаем(Санакоев Сергей Феликсович, председатель правления Российско-китайского Центра торгово-экономического сотрудничества).

 

11.1.4. Проблема «реэкспорта» из Гонконга.

Суть проблемы состоит в том, что по целому ряду исторических причин экспорт товаров из Китая осуществляется компаниями из Гонконга, который сегодня является частью Китая. Тем не менее, российские таможенные службы оформляют такие поставки как реэкспорт, что приводит к двойному взиманию тарифа.

  • Есть одна чисто физическая проблема, которая на сегодняшний день существует. Это то, что называется момент определения страны происхождения. У нас значительная часть импорта российского товаров народного потребления к нам все-таки еще идет через Гонконг. И я так думаю, что еще в перспективе там ближайшего десятилетия эта тенденция не будет изменяться. Дело в том, что Гонконг является отдельным субъектом международной торговли и отдельным членом ВТО. А когда гонконгская компания продает в Россию товар, то есть получает деньги гонконгская компания, а сертификат происхождения китайский, то есть страной происхождения является Китай, вот зачастую наши таможенные органы это рассматривают как предмет для взимания двойного таможенного тарифа, то есть рассматривают сделку как реэкспорт. Вот это вот как бы насущная проблема. Но последний раз я вот на прошлой неделе с нашим генконсулом в Гонконге господином Смородиным разговаривал, насколько он мне сказал, что есть некие подвижки в этом вопросе, хотя вопрос не до конца решен, что есть как бы и письмо таможне, но письмо, оно как бы вот законодательной функции не имеет. Поэтому в принципе, если бы было бы постановление правительства РФ, которое четко регулирует порядок торговли с Гонконгом, естественно страной происхождения ничего, кроме Китая, быть не может, потому что в Гонконге производства никакого своего-то не осталось, просто это должно быть зафиксировано в этом постановлении.Это было бы большим плюсом в облегчении не только российско-гонконгской торговли, но и российско-китайской торговли, потому что у нас огромное количество малых и средних компаний российских, которые выходят на китайский рынок, они выходят именно через Гонконг в силу того, что они не могут нанять людей, которые говорят по-китайски, в силу того, что совершенно непрозрачная законодательная база, которая на сегодня есть в КНР, опять-таки в силу того, что в Гонконге есть компании, которые действуют во вменяемом и понятном законодательном поле(Орлов Леонид Викторович, руководитель представительства Совета по развитию торговли Гонконга).

11.1.5. Проблема валютного регулирования, в том числе в части осуществления предоплаты.

Российские правила осуществления предоплаты затрудняют внешнюю торговлю, в том числе и с Китаем, делают неконкурентоспособными многие российские предложения.

  • Существует довольно серьезная проблема проплаты. То есть, до сих пор есть проблема того, что там российская компания, если она совершенно легальным образом хочет что-то закупить в Китае или где-либо еще, естественно, что у нее просят либо предоплату, либо аккредитив, а аккредитив сам по себе достаточно дорогой инструмент, вот, а предоплата по нашему российскому законодательству подразумевает то, что необходимо задепонировать сумму, равную предоплате, до момента получения груза. Поэтому какая-то если была бы тема страхования сделок двустороннего, которое освобождало бы российского импортера от того, чтобы он морозил эти деньги на тот момент, пока он физически не получит товар с таможенного склада или пока товар не придет в Россию к покупателю, это было бы тоже большим плюсом. Ведь все или практически все европейские страны, они имеют систему так называемых export-insures или import-insures, у нас такого нет. То есть, если российская компания ведет сделку, ей просто некуда обратиться. Российская компания свою сделку не может застраховать и, прежде всего она не может ее застраховать перед нашими фискальными органами. Фискальные же органы все время вменяют отток капитала или увод капитала, а фактом, что это не увод капитала является доставка товара на таможенную территорию РФ, а между проплатой и физической доставкой проходит два месяца, потому что обычно берут производство, то есть там производство две недели, отгрузка две недели, месяц контейнер идет, вот, пожалуйста, два месяца. Это тоже большая проблема (Орлов Леонид Викторович, руководитель представительства Совета по развитию торговли Гонконга).
  • У нас очень жесткое законодательство о валютном регулировании, например, о валютном контроле, которое не дает достаточной свободы действий. То есть, наша разрешительная система, которая требует бумажку буквально на все, она не дает такой возможности. А для того, чтобы все эти бумажки и разрешения получить, можно ходить по очень длинному кругу и не всегда с пользой, наш чиновник всегда найдет возможность по очень длинному кругу пустить, Вы сами понимаете, о чем тут речь (Миняев Егор Юрьевич, ведущий эксперт экспертного центра «China COM»).

11.1.6. Специализация российских таможенных пунктов на различных товарных группах, фактически снижающая пропускную способность таможни.

  • Про приграничные проблемы могу сказать, что это, скорее всего вопрос, который касается таможенных проблем. Во-первых, существуют некоторые ограничения по таможенному оформлению грузов, ввозимых из Китая, да и в целом из Юго-Восточной Азии, в том числе и из Китая. На мой взгляд, если действительно хотят как-то увеличивать товарообмен, то необходимо поспособствовать, как-то облегчить прохождение грузов через нашу российскую таможню. Наверное, эти ограничения стоило бы отменить. Именно упрощение порядка ввоза продукции из Китая позволил бы и увеличить и расширить поток определенной товарной номенклатуры, в частности тканей, обуви и электроники. По большей части они имеют отношение к местам оформления грузов, то есть существует определенный перечень таможенных постов, через которые эти грузы положено ввозить. Необходимо снять эти ограничения по таможенным постам(Семенов Дмитрий Евгеньевич, директор международной компании транспортных перевозок ООО «СИЭЛ»).

11.2. Проблема снятия барьеров как предмет дипломатического торга

Эта проблема не была включена в Техническое задание на проведение экспертных интервью и, по-видимому, недостаточно осознавалась на первоначальных этапах деятельности Рабочей группы.

Между тем, эта проблема относится к числу важнейших. Это хорошо видно из приведенного выше списка барьеров, названных российскими экспертами. Все они говорят о барьерах с российской стороны. Правда, многие эксперты говорили о том, что, с их точки зрения, с китайской стороны барьеров меньше или их вообще почти нет, но это еще не значит, что у России нет претензий или вопросов к китайской стороне.

Вопрос о снятии барьеров с российской стороны может быть решен либо в одностороннем порядке, либо в увязке с какими-то уступками с китайской стороны, которые должны быть выявлены. Причем эти уступки не обязательно должны быть симметричными, они могут касаться не барьеров, а каких-то других аспектов российско-китайских отношений.

Необходимо принять решение о том, какие барьеры Россия готова устранить в одностороннем порядке в силу того, что это выгодно в первую очередь ей самой, и какие следует «обменять» на соответствующие уступки с китайской стороны.

Необходимо также отметить, что "барьер" - это не всегда плохо, поскольку во многих случаях установление тех или иных барьеров вызывается государственной необходимостью (в качестве примера могут быть названы экологические барьеры, квоты на эксплуатацию биоресурсов и т.д.). Сегодняшняя практика торговых взаимоотношений с Китаем показывает, что в ряде случаев имеют место не только избыточные, но и недостаточные барьеры, которые необходимо усилить.