Главная
Книги
Биография
Самое интересное
Facebook
Живой журнал
Контакты
Вы здесь:
Главная
Структура управления наукой в бывшем СССР
Результаты опроса показали, что в доперестроечный период не существовало единой структуры уп
равления наукой. Расхожее мнение о брежневской экономической системе
как о "командной" и "сверхцентрализованной" не вполне верно и нуждается
в существенном корректировании. Вообще, представляется, что "централи
зация" и "децентрализация" не являются главной понятийной осью, в тер
минах которой следует описывать экономические реалии рассматриваемого
периода.
Из ответов респондентов складывается примерно следующая картина. На
ука в те годы не являлась автономной структурой, она входила в состав
структур ведомственных. В соответствии с этим структура науки в значи
тельной мере совпадала с ведомственной (отраслевой) структурой народного
хозяйства. Как и народное хозяйство, наука делилась прежде всего на два
сектора: военно-промышленный и гражданский. Функционировали они по
совершенно разным законам, о чем будет сказано ниже. Вначале рассмот
рим аспекты, связанные с различиями в управленческой структуре указан
ных секторов.
Военно-промышленный сектор науки отличался от гражданского не
столько большей централизацией, сколько, пожалуй, большей координаци
ей научных разработок. Основными структурами управления военно-про
мышленной наукой были сектор науки в составе оборонного отдела ЦК
КПСС, Военно-промышленная комиссия (ВПК) в составе Совмина СССР,
оборонные отделы Госплана СССР. На вопрос о том, какая структура была
"главнее" – оборонный отдел ЦК КПСС или Военно-промышленная комиссия – респонденты, затрудняясь ответить четко, склонны были к утверждению,
что они "сотрудничали друг с другом".
Оборонный отдел ЦК КПСС, ВПК и оборонные отделы Госплана курировали работу научных подразделений не только военно-промышленных ми
нистерств. Функционально им подчинялись все научные подразделения
гражданских отраслей, работавших на "оборону". Это особенно отчетливо
видно на примере работавших на "оборону" академических институтов, ко
торые фактически были переподчинены ВПК.
Наличие единого координирующего центра во многом ослабляло ведом
ственную раздробленность науки, характерную для гражданских отраслей.
Структурной единицей управления научными разработками в оборонном
секторе было не министерство, а целевая программа, в которой могли быть
задействованы различные ведомства, включая и гражданские (в качестве
примера такой целевой программы может быть названа разработка аэрокос
мической системы "Буран"). Программу возглавлял генеральный конструк
тор, осуществлявший единое руководство ею. Все свидетельства подтвержда
ют весьма эффективную реализацию такого рода программ. В частности,
согласно мнению респондента М, бывшего члена ВПК, "программный метод
управления в области оборонных разработок был оченьэффективен".
Обособлены от военно-промышленной науки были научные структуры
Минобороны и КГБ. Об этих научных структурах до сих пор мало что извест
но. Создается впечатление, что это были замкнутые системы, которые не
имели курирующих органов в составе ЦК КПСС, и Совмина СССР; во всяком
случае, ни один из опрошенных ничего о них не знал. Научные структуры
Минобороны занимались разработкой и изучением военных доктрин, эк
сплуатацией систем оружия и защиты, и т.д. Степень эффективности этой
деятельности неясна. Научные структуры КГБ обслуживали в основном раз
ведывательную и контрразведывательную деятельность по широкому спек
тру направлений и, по-видимому, работали эффективно.
Гражданская наука в отличие от военно-промышленной структурирова
лась по ведомственному принципу и не имела реального координирующего
центра. Теоретически роль такого координирующего центра должен был вы
полнять ГКНТ, однако отзывы респондентов о его деятельности довольно
скептические. Так, респондент К отмечает:
·
В 70-е годы наступил период
всеобщей показухи. Научились имитировать работу. ГКНТ был, по моему
мнению, одним из главных имитаторов.
Правда, по отзывам респондентов,
в составе ГКНТ работали и незаурядные люди. Военно-промышленными
разработками ГКНТ, вопреки распространенному мнению, не занимался. В
составе ЦК КПСС руководство отраслевой гражданской наукой осуществляли соответствующие отраслевые отделы (например, научные и опытно-кон
структорские разработки в машиностроении курировал отдел машинострое
ния). Указанные отделы, по-видимому, слабо взаимодействовали между со
бой. Работой научных подразделений в составе гражданских отраслей управ
ляли также отраслевые отделы Совмина СССР, Госплана СССР, ГКНТ, а
также республиканские структуры, однако из респондентов никто не смог
подробно осветить их деятельность.
Отдел науки и образования ЦК КПСС, как выяснилось, был довольно
слабой и эклектично построенной структурой, которая, как можно понять,
мало влияла на осуществление научно-технических разработок в стране.
Сфера ее компетенции ограничивалась в основном номинальным курирова
нием деятельности Академии наук СССР (помимо институтов, работавших
на военно-промышленный комплекс и функционально подчинявшихся
ВПК), а также деятельности ГКНТ, причем, последнюю, как уже говори
лось, респонденты тоже оценивали в основном как номинальную. Помимо секторов, курировавших работу АН СССР и ГКНТ, в состав отдела науки и
образования ЦК КПСС входили секторы, контролировавшие следующие направления: образование, общественные науки и медицину (последнее вызы
вало недоумение и у самих респондентов).
По поводу деятельности секторов, курирующих общественные науки, следует ска
зать особо. Таких секторов было четыре: истории, экономики, философии,
партийных учебных и научных заведений. Роль их в отличие от секторов
естественных и технических наук была очень велика. По свидетельству рес
пондента Г, именно от сектора философии исходила в 1972 г. инициатива
идеологического разгрома социологии. Вместе с Главлитом и идеологическими структурами КГБ секторы общественных наук ЦК КПСС осуществляли высшее идеологическое руководство общественными науками в стране.
Совмин СССР, Госплан и ГКНТ не имели в своем составе подразделений, за
нимавшихся общественными науками.
Мнения всех респондентов сходились в том, что главной проблемой науки была хроническая неэффективность работы научных подразделений гражданских отраслей. На обозримом (начиная с 50-х годов) историческом отрезке времени эта сфера была объектом постоянного управленческого экспериментирования. Одна из наиболее часто выдвигавшихся идей заключалась в том, чтобы перенести на эту сферу систему управления, действующую в военно-промышленном секторе науки. Конкретно предлагалось сделать основной управленческой единицей не министерство и ведомство, а целевую программу, которая при необходимости могла бы иметь межотраслевой характер. Неоднократно предпринимавшиеся попытки реализовать эту идею на протяжении указанного периода оказались безуспешными.
Последняя – осуществление продовольственной программы – была провалена по всем на
правлениям, в том числе и по входящему в ее состав блоку НИОКР. (Причины этих неудач будут проанализированы по результатам опроса ниже.) На
ряду с попытками осуществить программно-целевое управление в отраслях
гражданской науки, проводились эксперименты и в русле совершенно иной,
а именно - хозрасчетной, идеологии, и хотя на первом этапе осуществления
таких экспериментов возникали иллюзии их высокой эффективности, по
прошествии какого-то периода неизбежно выяснялось, что эти эксперимен
ты ничего не дают.
Эффективный
и неэффективный секторы в советской науке
Из ответов
респондентов явствует, что вся советская наука делилась на два сектора –
эффективный и неэффективный, функционировавшие по разным законам. В первом приближении можно сказать, что сектор эффективного функциони
рования примерно совпадал с военно-промышленными разработками, а сек
тор неэффективного - с гражданской наукой. Однако это совпадение не было
полным: в пределах военно-промышленного комплекса существовали неэф
фективные научные структуры, а в рамках гражданского сектора (во многих академических институтах, в некоторых вузах и отраслевых институ
тах) существовали эффективные научные коллективы.
Труднее всего объяснить причины, по которым "островки эффективнос
ти" существовали в гражданской науке. В одних случаях это объяснялось относительно высоким приоритетом соответствующих отраслей (энергетика,
геологоразведка). В других случаях эффективные научные направления су
ществовали как бы за счет энтузиазма научных работников, основываясь на
традициях научных школ, восходящих к прошлому (порой даже дореволю
ционному). Так или иначе, показателен факт, что все респонденты, которые
по роду своей деятельности могли компетентно судить о гражданской науке,
отзывались о ней весьма скептически и практически ничего не говорили о существовавших в ее составе "островках .эффективности".
Таким образом, сравнение эффективных и неэффективных секторов нау
ки возможно только на основе сопоставления принципов функционирования
военно-промышленного и гражданского секторов.
Прежде всего следует отметить, что в России до сих пор отсутствует реа
листичная оценка ее научного потенциала. В сообщениях средств массовой
информации преобладают либо весьма негативные, либо очень высокие
оценки. Аналогичным образом разделились и мнения респондентов: те, кто
был связан с гражданскими секторами, в целом были настроены скептичес
ки, хотя и не отрицали крупных достижений в военно-промышленной сфе
ре. Другие, непосредственно работавшие с военно-промышленными разра
ботками, были склонны оценивать отечественную науку очень высоко, на
уровне соответствующих отраслей науки в США и Японии. Столь высокая
оценка вызывает сомнения. К примеру, респондент Ч высоко отозвался о со
ветских разработках в области клеевых составов для авиации, хотя автору известно, что отечественные разработчики с большим отставанием копирова
ли западные аналоги. Учитывая, что в сегодняшних условиях у респондента
не было никаких мотивов дезинформировать интервьюера, остается предпо
ложить, что в прежней системе существовал какой-то механизм самодезинформации и формирования иллюзий. Тем не менее по сравнению с гражданской сферой научных разработок военно-промышленный комплекс действительно работал эффективно. Вопрос о причинах такого различия в эффек
тивности задавался всем респондентам. Далее для удобства анализа приве
дем из интервью отрывки, отражающие мнения респондентов по данному
вопросу, и завершим их комментарием.
Изначальный замысел компоновки цитат заключался в том, чтобы сначала
привести описания, характеризующие военно-промышленную, а затем граж
данскую науку. Этот принцип не всегда удавалось выдержать, поскольку в
ряде случаев высказывания респондентов трудно расчленить. В некоторых
случаях цитируемые отрывки предваряются кратким комментарием, однако
основной анализ будет содержаться ниже.
1.
Военно-промышленные научные разработки координировались в Военно-промышленной комиссии (ВПК) Совмина СССР. Это был орган межотраслевого управления, которому подчинялся ряд министерств. В составе ВПК существовал Научно-технический совет
Комиссии. Этот Совет оценивал различного рода научные предложения, вырабатывал рекомен
дации. Совет насчитывал около 200 членов, включал в себя ведущих академиков, главных и генеральных конструкторов. По различным направлениям создавались секции, в которых работали еще около 400 человек. Это было своеобразное объединение интеллектуального потенциа
ла, причем не только-оборонного. В Совет входили электронщики, химики, специалисты дру
гих отраслей. Вопросы рассматривались со всех сторон, работало множество экспертов
(Респондент М);
2.
Управление научно-техническими разработками осуществлялось путем
реализации целевых программ. Я могу определенно сказать, что программный метод управле
ния в области оборонных разработок был очень эффективен. Взять, к примеру, программы со
здания ядерного оружия или первых космических кораблей. Это, можно сказать, хрестоматий
ные примеры программной организации. Формируется научно-техническая задача, под нее го
сударство выделяет средства. Программы строились на принципе единоначалия. Во главе каждой программы стоял генеральный конструктор. На эту должность назначался выдающийся
ученый, который держал в своих руках все рычаги управления. Ни один вопрос без него не решался. Вся система обеспечивалась административно-командными методами и работала очень четко
(Респондент М);
3.
В военных разработках существовала тесная связь с производственной
базой, чего не было в гражданских отраслях. Взять, к примеру, институт им. Е.О.Патона. В
его подчинении находятся пять мощных заводов. И это еще не самый крупный пример. Так ра
ботали авиационные конструкторские бюро, физики-ядерщики (И.В.Курчатов) и др. Работа строилась по принципу: был генеральный конструктор, и заводы ему подчинялись. Такова бы
ла схема по всем крупным направлениям
(Респондент К);
Нижеследующий отрывок иллюстрирует "механизм отклика" на крупное
научно-техническое достижение в мировой науке.
4.
Мне приходилось принимать большое участие в проектах, связанных с высокотемпературной сверхпроводимостью. Открытие этого явления было сделано в 1986 г. в
США, однако и мы были очень близки к этому открытию. Химические соединения, обладаю
щие этим свойством, были получены нами более десяти лет назад, просто никто не догадался
исследовать именно этот эффект. То есть открытие сделали не мы, но мы мгновенно отследили
это открытие и прореагировали на него. У нас было более десятка научных институтов, способных
развивать исследования в этой области на уровне мировых лидеров. По данной проблеме
при ВПК был создан научный Совет, куда, вошли крупнейшие ученые, а также председатели
Госплана, Госснаба и других ведомств, от которых зависело выделение ресурсов. Председателем
Совета был Н.И. Рыжков, а председателем научной группы, которая готовила рекомендации, -
академик О. Очень быстро были разработаны программы двоякого рода: фундаментальных исследований д
ля продолжения изучения нового физического явления и прикладные работы с це
лью практической реализации тех направлений, которые уже сегодня могут быть воплощены в тех или иных технологиях. Отдельно была создана секция, которая занималась возможностями
использования данного явления в оборонной промышленности.
Цель комиссии академика О заключалась в том, чтобы отследить, в какие направления на
иболее эффективно вложить средства. Как только стало известно, что создана крупная государственная программа, все стали выходить на нее и просить средства. Возникали самые фантас
тические проекты, за которыми не стояли реальные научные коллективы. Задача заключалась
в том, чтобы направлять средства туда, где есть реальный научный потенциал. Работа продви
галась очень быстро. Быстро поняли, что с помощью нового эффекта можно делать сверхпро
водниковые дорожки на печатных платах, устройства для защиты электронных приборов
от мощных электромагнитных импульсов и многое другое. Были получены принципиально но
вые идеи создания приемника инфракрасного излучения на сверхпроводниках. Здесь мы нам
ного опередили американцев. Они создавали такое устройство на принципе изменения электрического сопротивления, а мы - на квантовой основе с использованием полупроводников. К 1989 г. мы уже имели образцы конкретных устройств - пусть еще не серийных, но уже реально
работающих
(Респондент М);
Характер управления наукой в гражданских отраслях формально был по
хож на описанный выше, но реально резко от него отличался. Почти все опрошенные в той или иной мере касались данного вопроса и дали яркие опи
сания этих различий.
5.
Программный метод управления наукой в гражданских секторах только по названию совпадал с военно-промышленными программами. Система организации была ра
дикально отлична. В гражданском секторе не было единого руководства, поэтому средства
(кстати, зачастую не такие уж маленькие) распылялись по множеству коллективов. Взять, к
примеру, программу создания персональных компьютеров. Была провозглашена такая програм
ма. Около нее "кормилось" неимоверное число институтов, все они получали какую-то часть
финансирования. А компьютер так и не сделали
(Респондент М);
6.
Нам всегда говорили, что ГКНТ существует для формирования научно-
технических программ и проведения их в жизнь. Таких программ было 120, и ГКНТ очень ими
гордился. Но мы, пришедшие работать в ЦК КПСС, быстро поняли, что эти государственные
программы просто представляли собой сумму работ. Сами программы были сформулированы
так, что под них можно было подвести любую работу в любом направлении. Министерства при
сылали в ГКНТ пакеты предложений, где из них формировали "кирпичи", называемые про
граммами.
Честно говоря, большого смысла в такой работе не было. Программа была вещью в себе,
никто не мог толком сказать, в чем она заключалась. По каждой программе создавались научно-технические Советы - их было 120, по числу программ, да еще несколько сот секций и под
секций. Но координирующей роли они не играли. Они не были управляющей системой, просто
занимались бумагописанием
(Респондент Ч);
7.
Идея о том, что надо координировать все научные разработки, вроде бы,
была правильной. Но как она осуществлялась в гражданском комплексе реально? Министе
рства давали свои предложения в ГКНТ, где они сводились в единую ведомость. Координирую
щее воздействие было минимальным: ГКНТ просто узаконивал эти разработки, подводил их
под определенные рубрики и все. Сначала таких рубрик было 120, потом стало 160, затем резко сократили до 14, по это мало что изменило, так как значительно возросло число подпрог
рамм.
Итак, ГКНТ сводил поступавшие к нему предложения в определенные рубрики, и затем все
это поступало в ЦК КПСС для проведения экспертизы. Но реальной экспертизы не получалось.
Эксперты сидели на государственной даче, изучали этот документ, пытались вникнуть. Но что
там можно было попять? Там же сотни разнообразных позиций. В результате велись такие разговоры: "Что-то слишком много тут Понаписали. Давай вот это вычеркнем. Ты не против?" -"Нет". Вычеркнули. Пошли дальше. "Что-то вот здесь непонятное написано. Вычеркнем?" - "Вычеркнем." Ну, и так далее. Такая экспертиза - не случайность, не показуха, люди стара
лись, но весь этот гигантский комплекс вопросов был выше их понимания. Содержательно
вникнуть в них не удавалось
(
Респондент К);
Показателен нижеследующий отрывок, отражающий своего рода "экспансию" или "имплантацию" неэффективного механизма в сферу эффективной
(приоритетной) науки (фразы, имеющие ключевое значение, подчеркнуты).
8.
У нас в науке очень многое строилось по принципу авторитета. Если
А.А.Овчинников был вице-президентом АН по биотехнологиям, то никто не мог его обойти.
Никто не мог без его согласия предложить какую-то новую идею. Или академик Б.Е.Патон -
на Украине никто его обойти не мог. Как он видит проблему, так она и будет реализовываться,
и никак иначе (хорошо, хоть талантливый человек). Академик А.М.Прохоров занимал такое
же монопольное положение во всем, что связано с лазерами. Позднее в этой сфере стал
работать и Е.П.Велихов. Разговоры были такие: "Лазерные технологии надо развивать?" - Надо!!! – "Запишем, выделим средства". А что такое лазерные технологии? Там же тысячи на
правлений. Какие технологии будут развиваться? Этого никто не знает.
Тот же Е.П.Велихов получал финансирование, он и дирижировал всем. Не было конкурса идей, а была лишь
тяжба людей за соответствующее место. Был не конкурс идей, а конкурс авторитетов
(Респондент К);
Один из основных вопросов, который вытекает из предшествующих опи
саний, заключается в том, могла ли быть распространена эффективная
система организации НИОКР, существовавшая в военно-промышленной сфе
ре, на гражданские отрасли. Респондент М, бывший член Военно-промыш
ленной комиссии, считает, что да, хотя и не сразу. Дословно он сказал сле
дующее:
Вопрос: Может быть, и в гражданских отраслях следовало реализовывать программы так, как это делалось в ВПК?
9.
Респондент М:
Об этом, кстати, поговаривали. Почему не скопировать военную систему?
Она себя оправдывает...
Вопрос: А ее можно было реализовать в гражданских отраслях?
Респондент М:
Думаю, что можно, хотя и не сразу. В военно-промышленном комплексе все
привыкли к наличию единого руководителя, который является крупным и компетентным спе
циалистом в своей области. В гражданских отраслях таких известных людей очень часто про
сто не было. К примеру, если бы встал вопрос, кого назначить генеральным конструктором по
зерноуборочным комбайнам - где такой человек? Его нет. Но если бы такая система организа
ции просуществовала в гражданских отраслях достаточно долго, такой человек, наверное, появился бы. Первое назначение наверняка было бы ошибочным, но постепенно в результате "ес
тественного отбора" все встало бы на свое место.
Вопрос о том, были ли примеры реализации целевых программ в граж
данских отраслях, задавался всем респондентам. Успешных примеров не на
звал никто. Попытки реализации таких программ были (респондент Ч в кач
естве примера назвал программу борьбы с коррозией, которая, однако, так
и не была реализована). Причины несостоятельности этих попыток видны
из приведенных ниже отрывков (оба респондента - бывшие работники ЦК
КПСС, курировавшие работу гражданских отраслей).
10.
Именно работа с явно перспективными технологическими направления
ми показала, что при их реализации мы сталкиваемся буквально с каменной стеной. Прессинг
со стороны ЦК КПСС был колоссальный. Исполнителям посылалось большое число запросов о
ходе внедрения. На эти запросы шли немедленные ответы, но было видно, что они носят формальный характер. Все ответы сводились к тому, что исполнители сделали все, что смогли, но
разработки все-таки у них не пошли. Я сам воочию убедился, что тезис о невосприимчивости
нашей экономики к научно-техническому прогрессу абсолютно правилен (
Респондент Ю);
Вопрос: Почему не реализовывались целевые программы в гражданских отраслях?
11.
Респондент Ч
: Как правило, просто не хватало средств. Скажем, внедрение технология неп
рерывной разливки стали. Для этого нужны колоссальные вложения, которых нет. А тебе при
казывают: внедряй! Требуется миллиард рублей, дали 300 миллионов, и требуют: внедряй! Это
же неправильный подход.
Вопрос: Откуда шли такие неправильные решения?
Респондент Ч:
Честно говоря, даже трудно сказать. Кто первый сказал "Надо!", определить
практически невозможно. Ведь надо и то, и это, и пятое, и десятое. На все средств не хватало,
а отказаться было вроде бы как нельзя. Вот и возникали такие необоснованные решения.
Мне приходилось заниматься экологической программой. Когда подсчитали, сколько надо
средств для очистки Байкала, получились миллиарды рублей. Председатель комиссии просто
за голову хватался: таких средств государство дать не могло. Браться за программу не было
смысла. Но все говорили "Надо!", и что ему было делать? Ведь если человек честно заявлял,
что с такими ресурсами он не может выполнить программу, ему отвечали, что он плохой руко
водитель, ретроград, не понимает текущего момента. Поэтому проще было пообещать сделать,
а потом не выполнить. Пожурят, так пожурят. Наказание обычно не было строгим. Никто не признавался честно, что программа не будет выполнена. Человеку было проще завизировать
документ. Иммунитет к подобным постановлениям был выработан - они просто потом не вы
полнялись.
Основное различие, которое бросается в глаза при сопоставлении военно-
промышленных и гражданских научно-технических программ, заключается
в том, что в первой из названных сфер планирование было реальным и со
держательным, во второй - механическим и фиктивным.
Реалистичность планирования в военно-промышленном секторе обеспечи
валась за счет следующих факторов:
·
высокого уровня ресурсного обеспечения. (роль этого фактора общеиз
вестна, поэтому нет смысла подробно на нем останавливаться);
·
ясности и конкретности технологических целей, необходимых для под
держания военного паритета;
·
наличия четких критериев оценки качества
конечной продукции путем сопоставления с зарубежными аналогами. (Жест
кий контроль за техническими параметрами конечной продукции определял соответствующие требования к качеству технологий и НИОКР);
·
наличия единого органа, координирующего НИОКР в военно-промыш
ленной сфере.
Таким органом был Научно-технический совет ВПК, в состав
которого входили ведущие академики и генеральные конструкторы (см. от
веты респондентов 1 и 4). Высокая концентрация интеллектуального потен
циала, бесспорно, себя оправдывала. Хотя в интервью не удалось получить подробных сведений, хорошо видно, что организация работы Научно-техни
ческого совета представляет большой интерес с точки зрения социологии. В
Совете компетентно осуществлялись многократная и многоуровневая экспер
тиза и отработка технологических решений. По характеру и стилю своей ра
боты система организации деятельности Совета во многом напоминает япон
скую, хотя очевидно, что она не скопирована с Японии, а является отече
ственным социальным продуктом.
В гражданском секторе науки названные факторы не действовали, что,
собственно говоря, и предопределяло его неэффективность. Все опрошенные
сходились на том, что низкий уровень ресурсной обеспеченности был важным, но не единственным фактором этой неэффективности. В качестве второго вяленого фактора называлось отсутствие содержательного контроля за
качеством выполняемых в гражданском секторе научных и технологических разработок. В результате процесс разработок превратился в основном в имитацию научной деятельности. Опрос показал, что работники ЦК КПСС, хотя
и наблюдали эту имитацию, не могли ничего с ней поделать.
В военно-промышленном и гражданском секторах экономики действова
ли две принципиально различные системы финансирования и ресурсного
обеспечения НИОКР. В военно-промышленном секторе средства выделялись
для реализации целевых программ. Во главе каждой программы стоял генеральный конструктор, которому фактически подчинялись все ведущие орга
низации-исполнители независимо от их ведомственной принадлежности. В
гражданском секторе средства выделялись не на целевые программы, а как
выразился респондент М, просто "на науку", т.е. сначала министерствам, а
внутри них - научным институтам. Планы же научных разработок формиро
вались в обратном финансированию направлении, т.е. снизу вверх: сначала
агрегировались в министерствах, а затем в вышестоящих органах управления, главным на которых в гражданском секторе был ГКНТ. По свидетельству респондентов, координирующее воздействие ГКНТ на эти разработки
было минимальным. Они механически включались в план и доводились до нижних звеньев в виде директивного документа. Важной причиной деградации гражданского сектора науки было отсутствие механизма внедрения в производство новых технологических разработок (возможно, гражданским
отраслям для этого просто не хватало ресурсов). В результате, по словам
респондента К, сложилась ситуация, когда военно-промышленные научные
структуры работали на некоторый реальный результат (ракета, самолет и
т.п.), а гражданские - на отчет.
Центральный вопрос, как уже говорилось, заключался в том, можно ли
было эффективную систему организации НИОКР, существовавшую в военно-
промышленной сфере, перенести на гражданские отрасли. До сих пор этот
вопрос остается спорным. Очевидно, что необходимым условием повышения
эффективности работы гражданских отраслей, включая и входящие в их со
став научные подразделения, являлось перераспределение в их пользу значительной части ресурсов, поглощавшихся военно-промышленным комплек
сом. Однако, по-видимому, не все проблемы могли быть решены просто пу
тем ресурсной закачки. Правильный ответ на данный вопрос может быть
дан только с учетом специфики разных отраслей, входивших в состав граж
данского сектора. В некоторых отраслях переключение части ресурсов с во
енных на гражданские цели при одновременном внедрении соответствующе
го организационного механизма могло бы дать быструю и высокую отдачу
(например, в области производства товаров длительного пользования - холо
дильников, видеомагнитофонов и т.п.). Вместе с тем уже в 70-е годы стало
ясно, что в экономике СССР сложились крупные секторы, не восприимчи
вые ни к повышению качества капитальных вложений, ни к прогрессивным
технологиям. К их числу относились в первую очередь сельское хозяйство,
легкая и пищевая промышленность, некоторые сырьевые отрасли. Вопрос о
том, что делать с этими отраслями, собственно говоря, и являлся предметом спора. К сожалению, в ответах респондентов нет даже слабого намека на ответ. Приходится констатировать, что объективная сложность проблем, сто
явших перед страной, явно недооценивалась как критиками, так и сторон
никами плановых методов управления экономикой.
Формирование системы приоритетов
Ответ на вопрос о том, как форми
ровалась система научно-технических приоритетов, вопреки ожиданию, вызвал у респондентов серьезные затруднения, что связано с наличием в ней реальной и фиктивной компонент, а также с несовершенством работы систе
мы в целом. Определенная трактовка функционирования этой системы, из
влеченная из ответов респондентов, излагается ниже.
Систему приоритетов прежде всего следует разделить на фиктивную и ре
альную. К фиктивной относятся те приоритеты, которые записывались на
бумаге, но реально не выполнялись. Таковыми были программы по повыше
нию качества продуктов питания, подъему швейной промышленности. Про
довольственная программа, программа доведения отечественных автомоби
лей до уровня мировых стандартов и т.п. Написание таких программ отчас
ти мотивировалось пропагандистскими целями, "заботой о народе", отчасти
было формой выражения ресурсных запросов со стороны соответствующих
отраслей (как правило, остававшихся безрезультатными). Вместе с тем высокопоставленные работники прежних управленческих структур сами поддавались дезинформирующему воздействию, хотя, казалось бы, именно они
располагали на этот счет адекватной информацией. Характерно в этом
смысле высказывание респондента С, бывшего высокопоставленного работ
ника Госплана, согласно которому система приоритетов развития НИОКР формировалась на основе Комплексной программы научно-технического
прогресса. С точки зрения автора данной статьи, приоритетные направле
ния, записанные в Комплексной программе и других аналогичных докумен
тах, в лучшем случае отражали субъективное желание их составителей повысить приоритет гражданских отраслей, но отнюдь не реальную систему приоритетов (последние в начале 80-х годов формировались в основном вок
руг создания элементов советского аналога системы СОИ и других новейших
систем оружия).
Таким образом, определенная часть высказываний респондентов относи
тельно формирования системы приоритетов должна рассматриваться как
декларативная. Если отсечь эту декларативную компоненту, в текстах ин
тервью можно увидеть элементы описания реального механизма формирова
ния научно-технических приоритетов. За основу в этом описании можно
взять следующее высказывание:
·
В военной области приоритеты формировались следующим образом. Сущест
вовала военно-политическая доктрина, центральным пунктом которой было достижение воен
ного паритета со странами НАТО и другими потенциальными противниками. Эта доктрина формулировалась на уровне высшего политического руководства страны. Из нее вытекала собственно военная доктрина, которая формулировалась военным руководством. Исходя из этой
доктрины формировались потребности в технических средствах, а из них вытекали конкретные
целевые программы и конкретные направления научных работ
(Респондент М);
Цитированное выше высказывание респондента не вполне точно отражает механизм формирования системы приоритетов, скорее, оно может быть принято за основу. Более детальный анализ интервью позволяет увидеть своего
рода конфликт между двумя механизмами формирования приоритетов. Пер
вый из этих механизмов описан в цитированном отрывке. Для описания
второго приведем еще одну цитату из того же интервью.
Вопрос: Верно ли, что СССР просто копировал западные направления развития военно-промышленного комплекса?
·
Респондент М
: Не без этого. Копирование тоже, конечно, присутствовало. Но я не считаю,
что копировали глобальные основополагающие направления. А в примерах копирования ощу
щалось скорее давление военных, стремившихся простейшим способом к достижению парите
та. А поскольку заказчиком выступало Минобороны, оно и стремилось диктовать, что делать.
В этом отношении роль Военно-промышленной комиссии была сдерживающей, позволяющей отследить собственную линию развития, исходя из наличия собственных фундаментальных и технологических заделов. ВПК являлась противовесом Минобороны, опекало фундаментальные
исследования и работы по созданию видов техники, не имеющих аналогов в мире.
Приведенные выше отрывки позволяют четко различить два конкуриру
ющих механизма формирования системы приоритетов, один из которых ос
нован на копировании зарубежных образцов техники или иной конечной
продукции (в основном военной, хотя и не обязательно), другой - на формировании фундаментальных заделов в области так называемых критических
(наиболее передовых) технологий. Последний в свою очередь базировался
как на отслеживании мировых тенденций (в том числе и с использованием
системы промышленного шпионажа), так и на анализе состояния отече
ственных заделов. Обе системы отчасти дополняли, отчасти противоречили друг другу.
Функция первой системы, ориентированной на копирование образцов
техники, заключалась в том, чтобы не допустить формирования фиктивных приоритетов, широко процветавших в тех отраслях, где не было жесткой реальной системы сопоставления технических параметров отечественных и за
рубежных образцов техники. Вместе с тем установка на копирование часто
шла вразрез с отечественными технологическими заделами, что и вызывало
протесты ученых. Более того, ученые хорошо понимали, что развитие кри
тических технологий могло бы иметь значение для развития не только воен
ных, но и гражданских отраслей, способствуя подъему экономики в целом.
Здесь пролегала вторая линия конфликта, в соответствии с которой, ученые настаивали на широком внедрении новейших технологий в народное хозяй
ство, между тем военное и политическое руководство выделяло ресурсы
только для военного их использования. Характерен в этом смысле конфликт
между Н.С.Хрущевым и академиком П.Л.Капицей, происшедший еще в 60-
е годы. Н.С.Хрущев, как известно, настаивал на участии П.Л.Капицы в
ядерных военных программах, а последний категорически отказывался, на
стаивая на том, что разрабатываемые им технологии сжижения газов и получения сверхнизких температур имеют важное значение для народного хо
зяйства. Исход этого конфликта известен: П.Л.Капица был подвергнут опа
ле, хотя и не лишен своего поста. Вскоре он добился в своей области очень
крупных фундаментальных успехов, однако эти успехи "обошли" граждан
ские отрасли народного хозяйства.
Возвращаясь к конкурирующим механизмам формирования приоритетов,
отметим следующее. Механизм, основанный на копировании конкретных об
разцов техники, достаточно ясен. Что же касается второго, а именно форми
рования приоритетов в области критических технологий, то он описан рес
пондентами довольно смутно, хотя именно он должен стать объектом самого
пристального изучения. По словам респондентов, приоритеты в данной об
ласти не устанавливались директивно и очень редко являлись результатом
давления какого-то конкретного лица. Они как бы носились, в воздухе, а
точнее в той научно-организационной среде, в которой принимались соответ
ствующие решения, и являлись плодом коллективных усилий и коллектив
ных экспертных оценок.
Таким образом, система формирования реальных научно-технических приоритетов в эффективном (военно-промышленном) секторе , экономики представляется примерно следующей.
Во-первых, существовала мощная система военного шпионажа, которая
информировала политическое и военное руководство страны о новых техни
ческих достижениях стран, считавшихся потенциальными противниками С
ССР, что служило основой для задания руководителям военно-промышлен
ного комплекса создать аналог или обеспечить, иной, адекватный ответ. Не
исключено, что снизу, то есть от конструкторов и разработчиков, поступали наверх
некоторые инициативные идеи и разработки, не имеющие мировых
аналогов. Эти инициативы могли порой получить достаточно высокий приоритет, однако (вопреки мнению респондентов С и М) складывается впечатление, что по ключевым и наиболее ресурсоемким направлениям доминирова
ло стремление не отстать. В качестве примеров конкретных образцов техни
ки, по которым СССР стремился не отстать от Запада, могут быть названы
общеизвестные виды наиболее современного вооружения, таких, как ней
тронная бомба, крылатая ракета, аэрокосмическая система "Буран", про
грамма СОИ и многие другие.
Во-вторых, наряду с механизмам отслеживания возникновения новейших образцов вооружений, существовала система отслеживания и реализации
критических технологий. Создается впечатление, что оба механизма в опре
деленной мере конкурировали друг с другом. Примерно с конца 50-х до конца 60-х годов приоритет формирования заделов в области критических тех
нологий по сравнению с разработкой конкретных образцов техники, по-ви
димому, возрос, но в 70-е годы под давлением политиков и военных, гнав
шихся за недостижимой в долгосрочном плане целью - военным паритетом -
вновь упал, что к началу 80-х годов привело к упадку фундаментальных научных заделов и предопределило невозможность эффективного отклика на
технологический вызов Запада.
Система формирования научно-технических приоритетов основывалась на анализе мировых тенденций и собственных заделов. Иногда, в ответ на вне
запный и мощный технологический рывок на Западе приоритет придавался направлениям с нулевым или минимальным фундаментальным заделом. Прецеденты формирования приоритетных направлений противоположным
путем, снизу, исходя из состояния заделов, по-видимому, были, но все же
такие случаи не были типичными, поскольку подобным инициативам труд
но было пробиться наверх. Наиболее характерен, вероятно, следующий механизм: в ответ на очередной технологический вызов с Запада срочно и до
вольно эффективно производилась инвентаризация заделов и соответствующим отдавался ресурсный приоритет. Система умела довольно эффективно
находить нужные научные кадры; характерен пример эпохи Сталина, когда многих физиков-ядерщиков, авиаконструкторов и других ученых срочно от
зывали из лагерей. Такая эффективная работа с кадрами была характерна,
однако, только для приоритетных секторов. В неприоритетных секторах
фиктивные программы, построенные по аналогии с военно-промышленны
ми, часто порождали лишь очковтирательство, которое порой длилось деся
тилетиями (Лысенковщина - наиболее одиозный, но далеко не единичный
пример).
Расспросы респондентов так и не позволили понять, существовала ли
система приоритетов НИОКР в военно-промышленном комплексе в виде не
кого документа, и если да, то как и в каком порядка этот документ изменялся, дополнялся и т.п. Создается впечатление, что "Основные направле
ния развития народного хозяйства" и другие плановые документы, содержа
щие в себе списки научно-технических приоритетов, в военно-промышлен
ном. комплексе не действовали. Многие программы, реально имевшие очень высокий приоритет, в этих документах не отражались; вместе с тем в них
записывались многие фиктивные приоритеты. В связи с этим возникает воп
рос: существовала ли "двойная бухгалтерия", т.е. некая параллельная сек
ретная система плановой документации, в которой отражались реальные
приоритеты? Респондент С, бывший работник Госплана, отрицает это, гово
ря, что система документации была единой, хотя в ней существовали засек
реченные разделы. Респондент М, бывший член ВПК, много говорит о кон
кретных программах, но вовсе не упоминает о существовании какого-либо
сводного планового документа, в котором эти программы, были бы сведены
воедино в соответствии с рангом их приоритета. Поскольку реальная карти
на остается неясной, существуют две равновероятные теоретические версии.
Первая из них заключается в том, что сфера НИОКР в военно-промышлен
ном комплексе управлялась и контролировалась неформальными, а опера
тивными методами. Гипотеза об оперативном характере управления означа
ет отсутствие не документации, а ее планомерного и систематического ха
рактера. В пользу этой гипотезы говорят следующие факты:
темпы наиболее приоритетных научных разработок были такими, что
пятилетний плановый срок был для них слишком большим горизонтом. Ре
альные плановые сроки часто исчислялись не годами, а месяцами. В этих
условиях разводить плановую писанину было, очевидно, просто нецелесо
образно;
научно-технические задачи, наделяемые самым высоким приоритетом, часто возникали внезапно. Так, описанное выше открытие явления высоко
температурной сверхпроводимости вызвало к жизни мощную научно-техническую программу. Нередко такие внезапные задачи ставились волевым по
рядком (например, известный приказ Н.С.Хрущева к ближайшей Октябрь
ской годовщине запустить на орбиту космический корабль с тремя космонавтами на борту).
Гипотеза о наличии "двойной бухгалтерии" также нуждается в проверке,
поскольку долгосрочные научно-технические программы могли оформлять
ся в плановые документы. Как составлялись такие документы, как они кор
ректировались и в какой мере корреспондировали с документами - на эти
вопросы невозможно ответить без специальных исследований.
Региональные и ведомственные аспекты управления наукой
О соотно
шении региональных и ведомственных аспектов управления наукой мог
компетентно судить только респондент Ю, который работал в отделе науки ЦК КПСС, а прежде был начальником отдела науки в составе обкома КПСС.
С его слов становится ясным, что ведомственные барьеры между предприя
тиями и научными подразделениями различной отраслевой принадлежности
на территориях были очень сильными. Ведомственная разобщенность граж
данских отраслей существовала и в центре. Военно-промышленные разра
ботки, как уже говорилось, координировались лишь на верхнем уровне уп
равления, но не на местах. Функции координатора возлагались на отделы
науки обкомов (крайкомов, республиканских комитетов) КПСС. Как можно
понять, выполнение этих координирующих функций в сфере науки не нахо
дилось под жестким контролем сверху, т.е. не являлось приоритетной зада
чей управления. Эта работа не была регламентирована (юридически или
как-то иначе) и, по сути дела, выполнялась в меру энтузиазма тех конкрет
ных людей, которые занимали соответствующие должности. Респондент Ю,
несомненный энтузиаст, работавший в указанной должности в начале 80-х годов, описывает свою деятельность так.
·
Мне приятно вспоминать об этом времени, хотя оно и называется теперь
эпохой застоя. Лично я, занимая свою должность, делал конкретные дела, и в ряде случаев до
бился конкретных успехов. В то время на территориях существовал только один орган, кото
рый мог связать научные разработки с промышленностью - это обком КПСС. При обкоме существовал Совет по научно-техническому прогрессу, куда входили директора предприятий, научных институтов, ведущие ученые и специалисты. У нас в области были достаточно мощные оборонные предприятия, научные институты. В них был сосредоточен значительный научный
потенциал. Оборонщики в то время были уже принципиально готовы к тому, чтобы передавать
технологии в гражданский сектор. А гражданские предприятия с низким технологическим
уровнем производства могли принимать яти технологии. Но принимать их на собственный
страх и риск они не хотели, им нужны были гарантии. Гарантиями были позиция Госплана и
позиция обкома КПСС, который "выбивал" ресурсы для области. Мы занялись этим вопросом,
и в итоге у нас была разработана очень приличная программа повышения технического уровня предприятий гражданских отраслей, состоявшая, если не ошибаюсь, из 18 основных направле
ний. Это были в основном чисто технические направления, связанные с перепрофилированием,
перевооружением производства путем внедрения новых технологий, новых материалов, новых
разработок. Мы привлекали людей из оборонных отраслей, научных институтов. Но в то же
время мы постоянно чувствовали, что внедрение идет туго, существовал механизм отторжения.
Чтобы преодолеть это отторжение, я старался опираться на активных людей, энтузиастов, потому что денег или каких-то иных рычагов, кроме авторитета КПСС, я не имел. Там, где такие
люди находились - там дело шло. Были некоторые реальные успехи. Не тотальные, не по всему
фронту, но были. К примеру, можно назвать завод, который изготавливает крестовины для железнодорожных узлов. В эксплуатации эти крестовины постоянно выходят из строя, это целая
проблема, потому что магистраль в нашей области очень напряженная. Внедрение технологии
упрочения взрывом позволило в несколько раз повысить стойкость крестовин. Далее, на оловоплавильном заводе не без наших стараний были установлены новые сепараторы, которые по
зволяли получить металл очень высокой степени чистоты. Кое-что нам удалось сделать в меди
цинской промышленности, внедрить там катализную технологию и т.д.
(Респондент Ю);
Приведенное высказывание свидетельствует, что хотя на уровне высшего
руководства страны в описываемое время сохранялась прежняя система на
учно-технических приоритетов, направленная на достижение военного паритета, то на нижестоящих уровнях пытались хотя бы немного выправить то
гигантское технологическое неравновесие, которое сложилось между военными и гражданскими отраслями промышленности, остановить деградацию
гражданских отраслей (в первую очередь систем жизнеобеспечения террито
рий). Однако возможности регионов были очень ограниченными, а результа
ты усилий несоразмерными масштабу данной проблемы.
Вперёд