Личный сайт Сергея Белановского

Русский национальный и националистический электорат

В основе данной записки лежат результаты исследования, которое было проведено в двух малых городах (Красноармейске Московской области и Угличе Костромской области) по свежим следам произошедших в них волнений на национальной почве (в Красноармейске в июле, в Угличе в августе 2002 г.).

Сценарий волнений в обоих городах почти идентичен. Оба раза поводом послужила драка между русскими и кавказскими молодыми людьми (в Красноармейске армянами, в Угличе – чеченцами). В обоих случаях кавказцы использовали ножи, в результате чего в обоих городах по одному русскому участнику драки было убито.

В обоих городах в качестве ответных мер были организованы погромы кавказцев, однако, не очень масштабные и быстро сошедшие на нет. Кроме того, прошли несанкционированные митинги перед зданиями городских администраций с требованиями наказать виновных кавказцев, отпустить арестованных русских и также выселить кавказцев из города.

После коротких митинговых вспышек жизнь в обоих городах вернулась в нормальное русло, причем среди городских русских жителей преобладает мнение, что кавказцы извлекли урок из произошедшего, и повторения беспорядков больше не будет.

Судя по сообщениям региональной прессы, вспышки такого рода периодически возникают во многих малых российских городах, где формируются значимые по численности кавказские или иные инородческие общины (китайские, вьетнамские и др.). В настоящий момент и в обозримом будущем эти взаимоотношения этих общин с коренным населением России не представляет политической опасности. Возможны лишь локальные вспышки насилия, которые будут быстро нейтрализованы, о чем свидетельствует опыт Красноармейска и Углича.

В ходе проведенного исследования был получен исследовательский материал, касающийся восприятия коренными жителями названных городов нерусских «пришельцев», а также претензий, которые предъявляет к ним местное (русское) население.

Претензии, высказываемые по отношению к армянам в Красноармейске и чеченцам в Угличе, практически не различаются. Эти претензии сводятся к следующему:

• Ведут себя агрессивно, вызывающе и высокомерно по отношению к коренному населению – русским. Специально отмечается агрессия молодежи, которые ходят «стаями», пристают к девушкам, в случае конфликтов нападают «кучей», вооружены ножами. Милиция их не трогает – очевидно, боится.
• Прибывают массами при попустительстве местных властей, живут без прописки или получают прописку за взятки (администрация попустительствует их вольному поведению).
• Допускают высказывания типа: «скоро мы будем здесь хозяевами», «скоро вся земля будет наша» (намек на участие в приватизации земли? – С.Б.), «скоро русские будут у нас в услужении» (последнее находит объективное подтверждение в том, что кавказцы часто выступают в роли работодателей по отношению к русским. Во всех фокус-группах находилось по два-три человека, которые утверждали, что лично слышали такие высказывания).
• Свой бизнес переносят сюда, и тут уже это дело раскручивают. Простому смертному, нам вот, например, туда не устроиться, нам будут платить 200 рублей, вот, вкалывай, нюхай табакерку. Своим же они предложат нормальные места. Можно сказать, идет дискриминация общества» (Красноармейск).
• Здесь они становятся хозяевами (Углич).
• Демонстративно говорят на своем языке, в том числе и в публичных местах, проявляя тем самым неуважение к коренному русскому населению (типичное высказывание респондентов: «Вы у нас в России, будьте добры говорить на русском»).

• Захватывают местный рынок и всю местную торговлю, держат монопольные цены.Чеченцы управляют рынками. Русские, имеющие достаточное количество денег, стараются открывать собственный бизнес. Остальным приходится работать на чеченцев (Углич).
• Проявляют низкий уровень бытовой культуры, в том числе в общественных местах, в местах общего пользования.
• «Пусть они соблюдают наши законы. Они у нас в гостях и пусть ведут себя, как гости, чтобы это не было вызывающе». Они позволяют себя всякие вольности. Вы у нас в России и будьте добры, говорите на русском. Пришли в чужой монастырь со своим уставом. Ставят себя вне города, вне закона и вне людей (Красноармейск).
• Звучали обвинения в организации продажи наркотиков.

При этом важно отметить, что агрессия против приезжих не носит расового характера, что находит свое выражение в следующих высказываниях:

• Постоянно подчеркивается, что нет никаких претензий к кавказцам, которые живут в городе, обрусели, ассимилировались, и вообще «ведут себя прилично».
• Очень распространена фраза: «Если приехали к нам, пусть живут по нашим законам» (имеются в виду не писаные законы, а бытовое право, нормы поведения).
• Они – азиаты. У них образовался свой уклад жизни. И они со своим укладом едут в Россию. У нас свой уклад. Мы не против, приезжайте… Но живите по нашим законам! (Красноармейск).

В обоих обследованных городах, где в ходе конфликтов были предприняты серьезные попытки придать им политическую окраску со стороны определенных политических сил.

В Угличе, по сообщениям прессы, основным организатором митинга выступил руководитель местного охранного предприятия, член партии «Конгресс русских общин» Юрий Первов. Как удалось выяснить, такой человек действительно существует, но проживает в Москве. Более подробными сведениями о нем мы не располагаем.

В Красноармейске произошедшие беспорядки попыталась использовать московская организация «Движение ПНИ» (или ДПНИ), расшифровываемое как движение «Против Нелегальной Иммиграции». Движение создало в Интернете собственный сайт, который активно обновляется и поддерживается.

Формальное цели ДПНИ не противоречат закону, поскольку оно выступает против нелегальной иммиграции, однако в действительности выдвигает экстремистские требования, особенно активно высказываемые на форуме сайта. ДПНИ находится в Москве, что удалось доподлинно выяснить в ходе переписки с организаторами сайта.

Проведенное исследование позволило установить, что попытки политизировать стихийные общественные выступления движения в обоих городах не имели успеха.

В частности, участники фокус-групп в Красноармейске единодушно заявили, что в действительности никакого «Движения ПНИ» в городе не существует, потому что никто с ним конкретно не сталкивался, хотя некоторые слышали о нем из сообщений СМИ. В Угличе никто из опрошенных не сталкивался ни с «Движением ПНИ», ни с деятельностью партии «Конгресс русских общин», хотя определенные смутные сведения об этой партии у населения имеются.

Программный документ «Движения ПНИ», взятый с сайта этого движения, зачитывался респондентам во всех фокус-группах Красноармейска и Углича, но не нашел поддержки ни в одной из них. Из 162 человек, участвовавших в фокус-группах обоих городов, только шестеро заявили, что они бы проголосовали за «Движение ПНИ», если бы оно оформилось в политическую партию. «Конгресс русских общин» (с методическим пояснением, что эта партия тоже выступает против нелегальной иммиграции) набрал 18 голосов сторонников (возможно, что отчасти такая их численность была спровоцирована ходом обсуждения). Основная масса респондентов не поддержала призывов ДПНИ.

• Я думаю, что у этого движения ДПНИ очень направленная политика в эту сторону, а этим-то дело не поправишь, и тут кулаком махать не всегда надо, надо еще головой думать (Красноармейск).

Для уточнения электоральной ситуации в обоих городах был проведен количественный опрос со следующими характеристиками. Опрос проводился в городах Красноармейске и Угличе соответственно 14 – 16 и 30 – 31 августа 2002 г., в обоих городах спустя примерно 4 недели после возникновения беспорядков. Число опрошенных – 1000 человек в каждом городе.

Опрос проводился на улице в шести географических точках каждого города с квотированием демографических групп, соответственно их представленности в генеральной совокупности жителей города. Квотировались две демографические группы по полу, три по возрасту, отдельно квотировалась доля респондентов с высшим образованием. Хотя подобная экспресс-методика дает менее точные результаты, чем метод маршрутного поквартирного обхода, точность полученных результатов, с нашей точки зрения, соответствует целям исследования.

В обоих городах в качестве кандидатуры на роль националистической партии был назван «Конгресс русских общин». В Угличе это соответствовало реальным событиям, что же касается Красноармейска, то фокус-группы показали, что «Движение ПНИ» явно набирает меньшее число голосов, чем гипотетический для данного города, но все же, по мнению многих респондентов, более реальный «Конгресс русских общин» (многие помнят, что такая политическая партия действительно существовала).

Главный вывод состоит в том, что даже после произошедших острых национальных конфликтов националистическая партия, выступающая под лозунгом «против нелегальной иммиграции», не набирает большинства голосов, хотя и набирает проходной балл, необходимый для формирования парламентской фракции.

Общий и наиболее важный результат исследования состоит в следующем. В обоих городах, как, впрочем, и во многих других городах существует широко распространенная неприязнь к «кавказцам», охватывающая, как можно понять, значительную часть населения.

Иллюстрацией к этому является результат опроса ВЦИОМа «Как вы относитесь к идее «Россия для русских»? 17% поддерживают эту идею полностью и 38% с формулировкой «осуществить в разумных пределах» (опрос проводился в марте 2002 г.)

Если сопоставить эти данные с результатами нашего исследования, то, при всей условности такого сопоставления, можно сделать вывод, что переход идеи «Россия для русских» из плоскости абстрактного обсуждения в плоскость конкретного политического предложения заметно снижает количество ее сторонников. Однако их численность все же остается достаточной для формирования небольшой политической партии, способной реально претендовать на получение статуса парламентской фракции.

• Чтобы изменить ситуацию должен быть толчок со стороны государства. У государства должна быть своя идея по этой проблеме (Углич).

Результаты исследования показывают, что сегмент сторонников идеи «Россия для русских» неоднороден. Входящие в него субсегменты различаются по степени своей агрессивности, по-видимому, по закону обратной пропорции: чем больше агрессия, тем меньше численность.

Проведенные фокус-группы показали, что среди населения существует небольшой сегмент национально озлобленных людей, готовых голосовать за депортацию кавказцев и даже поддержать погромы и избиения. Такие люди присутствовали в фокус-группах, но в небольшом количестве. В зависимости от жесткости выражаемых ими суждений их можно было насчитать от единичных респондентов на весь фокус-групповой массив до одного-двух человек на группу.

Все прочие респонденты, то есть явное большинство, склоняются к гораздо более умеренной политической программе. Энергия социального недовольства направляется у этих людей скорее против коррумпированных, по их мнению, городских властей, допускающих, неконтролируемый приток нелегальных иммигрантов, а также осуществление ими нелегальной или нежелательной для города деятельности, включая «захват» торговли и местного рынка.

• Власть «проспала» назревающую ситуацию в городе. Нужно находить компромисс (Красноармейск);
• Проблемой является никудышная местная политика (Красноармейск);
• Никакой депортации быть не должно. Судить власть надо за такую политику, во всем виновато наше руководство (Углич).

Тезис о том, что население склонно в первую очередь винить местные власти, подтверждают и результаты упомянутого опроса ВЦИОМа, согласно которому 62% респондентов считают, что «южане вытеснили русских с рынка силой и подкупом местных властей». Последняя формулировка довольно точно соответствует тем формулировкам, которые в массовом порядке звучали в фокус-группах в Красноармейске и Угличе. При этом под местными властями понимаются не только администрации городов, но и правоохранительные органы, которые, по мнению респондентов, «подкуплены и бездействуют».

Таким образом, можно констатировать, что в российском электорате существуют два латентных сегмента – «националистический»: и «национальный»: первый сравнительно небольшой по численности, агрессивный и в прямом смысле шовинистический, второй – массовый и умеренный, негативно настроенный в отношении экстремизма и способный, с нашей точки зрения, поддерживать конструктивные действия властей.

• Надо следить за тем, кого поселять, что это за люди, ставить их в рамки закона, чтобы они уважали население (Углич);
• Политика и регламент на въезд в страну. Нужно, чтобы все было законно. Тогда вот не будет разборок (Красноармейск).

При этом следует учитывать, что:

• Граница между названными сегментами не резкая, то есть существуют промежуточные слои, способные качнуться в ту или другу сторону;
• Некие острые политические события (типа крупномасштабных террористических актов) способны резко качнуть общественное настроение в более агрессивную сторону;
• Значимое увеличение удельного веса мигрантов может сдвинуть баланс в пользу более агрессивных националистических настроений.

• Если правительство эту проблему не будет решать, защищая свой народ, то народ, когда его чаша терпения переполнится, он эту проблему будет решать сам, ну, каким-то вот таким способом (Красноармейск).

До настоящего времени национальные и националистические сегменты российского общества не имели своего политического представительства, главным образом из-за отсутствия адекватного политического предложения. Однако в настоящее время есть много признаков того, что в начинающемся политическом цикле могут найтись политики, которые будут в той или иной форме попытаются разыгрывать националистическую карту.

Определенного успеха на этом пути уже добился Д.Рогозин, который, судя по фокус-группам, стал за последние месяцы публично известным человеком. Во всяком случае, его фамилия неоднократно спонтанно звучала при обсуждении темы «Конгресса русских общих» как лидера этой партии (модератор ни в одной из групп не называл его фамилии).

• «Конгресс русских общин» – это единственная партия, которая борется за интересы нации как национальности. Мне нравится, что они против нелегальной иммиграции (Углич).

Судя по всему, Д.Рогозин имеет политические амбиции и намерен их реализовать. Степень его успеха будет в первую очередь зависеть от того, с каким политическим предложением он осуществит свой политический дебют (Справка: на выборах 2003 г. партия «Родина – народно-патриотический союз», возглавляемая Д.Рогозиным и С.Глазьевым, получила 9,02% голосов. Но следует учитывать, что националистический сегмент сторонников Д.Рогозина составлял лишь около половины этого числа, а вторую половину составлял сегмент социально настроенных сторонников С.Глазьева. Впрочем, националистические и социальные настроения у многих сторонников этой партии были перемешаны – примечание 2007 г.).

Наша гипотеза состоит в том, что Рогозин не сумеет найти нужную политическую ноту в этой деликатной и болезненной проблеме. Тем не менее, не исключено, что он сможет привлечь внимание агрессивного националистического сегмента, и создать на его основе маргинальную политическую партию.

Отметим здесь же, что если Д.Рогозин будет делать ставку на реанимацию «Конгресса русских общин», то у него возникнет проблема конфликта имиджа с бывшим лидером этой партии, ныне покойным генералом А.Лебедем, да и вообще со смутной (в общественном восприятии) истории возникновения и электорального поражения этой партии.

Потенциально существующая русская национальная идеология в ее умеренной форме может быть органично соединена с конструктивными идеями государственного строительства, что может придать совершенно новый идейный облик многим политическим силам. В качестве примера может быть приведено следующее мнение сторонника СПС.

• У Немцова есть идея национальная – национального расцвета России (Москва).

Ключевым элементом конструктивной национальной идеологии должна стать русская культура. Запрос на развитие культуры можно считать сегодня одним из самых значимых электоральных запросов, а деградация культуры – одной из самых болезненных проблем, называемых респондентами в ходе фокус-групповых обсуждений. (Сейчас, наверное, это уже не так – примечание 2012 года).

Деградация культуры рассматривается респондентами фокус-групп как основная причина распространения асоциального поведения среди молодежи (наркомании и проч.). С другой стороны, о значении культуры можно будет судить по масштабу того положительного отклика, который получают действия муниципальных властей малых городов при проведении многих культурных мероприятий.

Вопрос о развитии культуры имеет непосредственное отношение к национальной проблеме, поскольку усиление культуры увеличит ее ассимилирующий потенциал по отношению к инородцам.

ПРИЛОЖЕНИЕ.
ЧТО СТОИТ ЗА СОБЫТИЯМИ В КАРЕЛЬСКОМ ГОРОДЕ КОНДОПОГА

Интервью С. Белановского “Российской газете” 6 сентября 2006 г.

В карельском городе Кондопоге в ресторане «Чайка» случилась драка. Трое погибли. Сотни людей вышли на улицу и потребовали от местной власти обеспечить «выселение из города всех мигрантов, не зарегистрированных по месту жительства».

Российская газета: Сергей Александрович, журналисты пишут, что в Кондопоге случился конфликт на этнической почве. Однако Общественная палата пришла к выводу, что спешить с такими заявлениями все-таки не нужно, что ситуация больше похожа на криминальные или бытовые разборки.

Сергей Белановский: В 2002 году очень похожие события произошли в подмосковном Красноармейске и в Угличе Костромской области. Тогда по свежим следам я собирал фокус-группы из местных жителей.

В Красноармейске был конфликт с армянами, в Угличе с чеченцами. Серьезных погромов ни там, ни там не было. В Красноармейске был довольно большой стихийный митинг перед зданием администрации, по городу были расклеены листовки, информирующие о митинге и призывающие туда пойти. Тогда впервые в Красноармейске засветилось движение против нелегальной иммиграции (ДПНИ). На митинге в Угличе, организованном этим движением, я присутствовал, но это было довольно вялое зрелище, и народу собралось не много. В Красноармейске митинг был более мощным, но и он не перерос в какое-либо устойчивое противостояние.

В оба этих города я ехал, может быть, под влиянием СМИ, которые писали, что там назрели погромные настроения, что истории будут иметь продолжение, что прошедшие митинги – это только начало. Но ни там, ни там я не увидел погромных настроений. В обоих городах люди в фокус-группах сказали, что повторений не будет, что этот конфликт заглох и погашен.

Да, в Красноармейске, действительно, есть армяне. К ним, действительно, были претензии. Главных было две. Первая состояла в том, что, по мнению местных жителей, они оккупировали местный рынок и другие торговые точки. Жители твердо убеждены, что этническая мафия находится в сговоре с городской администрацией, вследствие чего на рынке завышены цены, туда не пускают отечественных фермеров, бабушек, которые могли бы с личного участка продать картошку. В Угличе говорили то же самое.

Вторая претензия – что этническая молодежь на улицах, в кафе и ресторанах ведет себя нагло, вызывающе, пристает к девушкам. Драки, послужившие поводом для конфликта, в обоих случаях возникли вследствие такого вызывающего поведения этнической молодежи, возник конфликт с местной русской молодежью.

РГ: Как сами жители квалифицировали это событие? Кого винили?

Белановский: Они говорили, что это была молодежная драка, что спровоцировали ее представители другой национальности, потому что они вообще ведут себя нагло и агрессивно. В этом смысле отношение к этническим мигрантам было негативное. Однако главным виновником в обоих случаях жители считали городскую администрацию и милицию, которые обязаны были обеспечить порядок, но не сделали этого.

Таким образом, главным предметом общественного недовольства была попустительская позиция властей. Кстати, это подтверждается тем, что в обоих случаях люди собирались на митинги возле зданий администраций, а не в местах компактного нахождения мигрантов. Попытки организации погромов были, но в них участвовало незначительное число людей, и они быстро сошли на нет. Точно так же, как впоследствии в Кондопоге.

На вопрос, продолжится ли этот конфликт, респонденты фокус-групп дружно отвечали, что нет. По мнению жителей этих городов, обе стороны сделали выводы из этих историй. В Красноармейске армянская молодежь после этого сразу присмирела. А что касается другой претензии, что этническая мафия оккупировала рынок, – эта проблема как была, так и осталась.

Были, конечно, высказывания типа «понаехали эти кавказцы». Но вслед за этим следовало довольно умеренное разъяснение: приехали – живите, никто и не против, но вы живите по-нормальному. Мы спрашивали, а что значит не по-нормальному? Нам отвечали: «Молодежь себя нагло ведет, администрацию подкупают». Ну и про какие-то бытовые привычки: «Развешивают белье во дворах, все-таки у нас не деревня».

Такими были преобладающие настроения в обоих городах. Были и радикально настроенные люди, но они были в явном меньшинстве.

Прогнозы людей, что беспорядков больше не будет, оправдались в том смысле, что ни в Красноармейске, ни в Угличе вот уже четыре года не было ничего похожего, никаких новых вспышек (и до сих пор не было – 2012 год). По прошествии времени местные жители не то чтобы совсем забыли об этих историях, но когда начинаешь об этом спрашивать, они уже не сразу вспоминают, о чем идет речь.

Но тогда на красноармейцев произвело большое впечатление, что этот случай получил федеральную огласку (в Угличе огласка была меньше).

РГ: Значит, не надо к этим событиям относиться как к тревожным симптомам?

Белановский: У меня есть гипотеза (и местные жители ее подтверждали), что в обоих городах администрация города и представители правоохранительных органов встретилась с лидерами этнических группировок, и они сошлись в том, что никому такие конфликты не нужны. Конечно, молодежь есть молодежь: если не вмешаться, то поножовщина могла продолжиться. По-видимому, в обоих случаях лидеры этнических общин вмешались, и «война» была остановлена.

РГ: И все-таки, что, по-вашему, можно предложить, чтобы Красноармейск, Углич, Кондопога больше не повторялись?

Белановский: В Кондопоге я не был, но в сообщениях СМИ я вижу много черт сходства с теми конфликтами, которые я изучал. Ясно, что в Кондопоге местное население выдвигает те же самые претензии к городской власти: власть коррумпирована этнической мафией и бездействует. Что делать? Я думаю, в первую очередь должна быть гласность, открытость, прозрачность, правовой порядок. У людей есть претензии к администрации, с которой они ничего не могут сделать. Претензии справедливы: администрация не должна быть коррумпирована, на рынке все должно быть честно, на улицах должен быть порядок. Эффективный правовой порядок – лучшее лекарство от всех социальных болезней.

РГ: Значит, это не те ситуации, которые обещают обернуться массовыми погромами на национальной почве?

Белановский: Мне кажется, что нет. Если убрать основные точки напряжения, то и подавно нет. Старшее не-русских диаспор поколение само скажет молодым: «Завязывай».

РГ: Многие считают, что нужны курсы, где будут говорить о разностях культур. Может быть, как в Америке, раздавать приезжающим памятки, как вести себя в стране?

Белановский: Я не против. Думаю, что это было бы очень полезно, если подойти к этому не формально. Но, в принципе, притирка происходит и сама собой. Даже драка – это, в сущности, тоже притирка. Поиск сосуществования через локальные столкновения, после которых люди начинают договариваться – в истории это очень распространенное явление.

Напряженность в этнических отношениях есть, это несомненно. Этот создает потенциальный мотив для этнических столкновений. Но у всякой войны есть мотив начаться и есть мотив закончиться. Во всех трех случаях – в Красноармейске, Угличе и Кондопоге – мы видим одно и то же: после первого столкновения мотивы окончить войну сразу начали перевешивать. В Красноармейске и Угличе это произошло почти стихийно, с минимальным вмешательством властей. О Кондопоге мне судить труднее, но я не исключаю, что и там жесткие меры властей были скорее пиаром, т.к. случай получил очень широкую огласку.

В 90-е годы годах по результатам моих исследований мне казалось, что агрессивный националистический тренд в стране нарастает. Возможно, так оно и было. Потом, как мне кажется, он стабилизировался. Но о будущем судить не берусь. Возможно, он в какой-то мере пойдет на спад. Обратите внимание, что сообщения о подобных инцидентах появляются в СМИ все реже и реже.

Послесловие сентября 2007 г. События в Кондопоге широко обсуждались в СМИ и в Интернете. Среди публикаций обращает на себя внимание статья Н.Силаева и А.Громова, написанная еще до кондопогских событий. Статья содержит в себе важное уточнение, которое не отмечено в моем интервью. Я полностью согласен с этими выводами. Ключевые мысли высказаны в следующих фрагментах.

• Наповерку оказывается, что к мигрантам как таковым они относятся хоть и настороженно, но вполне нормально. Типичный ответ на вопрос об отношении к мигрантам: «если они живут нашей жизнью и по нашим законам, то с чего бы мне их не любить» -или еще более интересный: «русские настолько разные, что иногда оказывается, что иной кавказец мне даже и ближе иного русского». Об этом же говорят и социологические опросы: по данным ФОМ, неприязнь к инородцам испытывают только 21% населения, а 75% никаких таких эмоций не имеет. Причем число испытывающих неприязнь в течение последних лет неуклонно падает (в2002году было 32%), а тех, кто не испытывает, -наоборот, растет (в2002году было 65%).
• Настороженность к мигрантам есть, и имеет она глубокие корни. «Очень хорошо помню это страшное ощущение, когда идешь вечером домой через рынок и слышишь этот вызывающий смех, сплошь нерусскую речь, перемежающуюся русским “эй, ыды суда”… Ты уже не в своем городе, и ты уже здесь никто, а вот стоят новые хозяева города: наглые, скалящиеся, чуждые тебе и твоей культуре, обозленные». Это воспоминание человека вполне либеральных воззрении;
• Шок от внезапного наплыва агрессивных инородцев, совпавший со сломом российского социума в середине 90-х, был столь велик, что эти воспоминания до сих пор во многом определяют отношение к мигрантам. Впрочем, и сами мигранты тоже говорят отех временах как о жестокой войне за существование, когда русские были для них скорее добычей: «Когда я приехал в Москву, первое, что мне сказал мой односельчанин, который уже год здесь жил: русские слабаки, и мы должны этим пользоваться. Мы и пользовались, а что -нам надо было выживать в чужой стране, в чужом мире»;
• Главная ошибка русских националистов, – что русские оказались куда сильнее, чем о них думал односельчанин нашего собеседника. Стоило только немного наладиться русскому социуму, как ситуация коренным образом изменилась. Рынки, казавшиеся тогда средоточием жизни, ушли далеко на второй план, на их месте образовались торговые центры; нерусской речи почти не стало -толи«они» язык выучили, то ли тише стали; смех вызывающий куда-то исчез. Оказалось, что вместо завоевания России «кавказцы» всего лишь заняли свои ниши (вполне их устраивающие), а предложенный им русский миропорядок оказался для них привлекательней, чем война всех против всех. Битву за свою страну и свои города русские выиграли без кровавых драм, сумев навязать приезжим свой порядок и ценности.

(http://www.expert.ru/printissues/thing/2006/06/gosti_s_yuga/)

В своем блоге один из авторов статьи добавляет:

• В связи с последними событиями в Кондопоге и обсуждением моей статьи хочу специально оговорится. Статья называется “Чужие в большом городе” и в статье специально сказано, что она сделана на материале разговоров с жителями больших городов. В малых городах ситуация совсем иная и мы это увидели. Думали сделать второй материал на эту тему с условным названием “Чужие в маленьком городе”. Теперь, наверное, придется все это сделать в ускоренном режиме. (P.S: в ускоренном режиме не получилось).

Там же был и мой комментарий:

• Согласен про большие города. В средних и малых городах ситуация отстает лет на пять. Но вот в сельской местности мы можем скоро получить большинство нерусского населения, кое-где и в малых городах тоже. Особенно если начнет расти промышленность и сельское хозяйство.

Опубликовано на сайте: http://www.rg.ru/2006/09/06/kondopoga.html